Рассказы. Девяностые годы
Шрифт:
— Есть такие парни, которым всегда везет, — печально заметил Сэм.
— При чем тут везение? — заметил Большой Джим. — Просто они хорошие старатели, а вы — плохие. Не умеете глядеть себе под ноги.
Тупая Кирка кивнул.
— Да, что и говорить, прозевали. Все-таки некоторым парням везет — идут да и споткнутся о самородок, а хороший старатель через него перешагнет и не заметит.
— А вот был такой случай, — раздался ленивый голос Клери Мак-Клерена, задумчиво попыхивающего трубкой. — Джек Мор и его товарищ вырыли шахту и вложили черт знает сколько труда в разработку
— Вот это да!
— Надо же такое дело!
— Золото — оно капризное!
Каждый легко мог представить себе и обиду Джека Мора и ликование старого хрыча.
— Я не говорю, что счастье тут не играет роли, — согласился Большой Джим. — Но я утверждаю, что хороший старатель рано или поздно найдет золото, надо только как следует искать и не бросать участок, если сразу не находишь.
— Где оно есть, там оно есть, — уныло заявил Унк. — А где оно есть, там меня нет.
Смех мужчин далеко разнесся по озаренным звездным светом равнинам. Их голоса звучали хрипло, насмешливо, с хвастливым добродушием:
— Не вешай нос, Унк!
— Ты еще найдешь!
— Еще успеешь богачом сделаться до смерти!
— Так же, как и мы!
Билл Иегосафат вернулся из Курналпи с сенсационными новостями об общем собрании старателей.
— Был там один жулик, Уинтерботом, у него был участок возле Лощины Мертона, — рассказывал Билл. — А товарищем у него был молодой паренек Джонни Буйвол. Дела шли у них не больно хорошо, а уговор был — все делить пополам. И вот этот жулик тайком продал золото лавочнику, получил от него восемьдесят фунтов за один самородок и отправил деньги жене в Аделаиду. А потом заявляет Буйволу, что решил бросить этот участок, так как толку с него никакого, и берет себе нового напарника.
Билл сделал паузу, чтоб перевести дыхание, а также ради драматического эффекта; затем отвернулся, высморкался с помощью пальцев и отер нос волосатой рукой.
— Лавочник почуял неладное. И рассказал Буйволу про самородок. Буйвол, конечно, спрашивает Уинтерботома, и эта старая лисица заявила ему, что он-де лодырничает на работе и потому ему ничего не причитается из денег, полученных за самородок.
Слушатели дружно выразили свое негодование. Это было тяжкое преступление. Оно нарушало основной принцип золотых приисков — принцип товарищества.
На Курналпи сейчас около двух тысяч человек, и если бы вы видели, сколько народу повалило на собрание, услышав, что бьют в тазы! Ребята прямо взбесились, когда узнали историю с Буйволом.
Ну ладно, выбрали судью, а сами были присяжными, как всегда. Уинтерботома поставили в повозку, а на шею надели петлю и конец перекинули через перила на веранде лавки. Некоторые были так разъярены, что чуть
«Виновен!»
«Виновен, дьявол его возьми!» — заорали мы. И все подняли руки, голосуя. А особенно горячие парни кричали:
«Повесить его!»
«Повесить негодяя!»
Святой Иегосафат! Я никогда не видел, чтобы люди на общем собрании так горячились! Они бросились к повозке, в которой стоял Уинтерботом, и если бы им удалось схватить его, они наверняка бы его задушили. А он трясся с головы до ног. На себя стал непохож, бледен, как привидение. Несдобровать бы ему, если бы мы не окружили повозку и не заставили ребят одуматься.
Ну, сначала немного поработали кулаками, а потом Эд Джошуа и Джонни Маршалл встали и начали уговаривать старателей. «Ведь никогда еще, — сказали они, — на этом прииске не было самосуда. Мы, старатели, всегда гордились тем, что блюдем справедливость. Мы не хотим, чтобы о Курналпи пошла дурная слава». Немного погодя народ успокоился. Было постановлено, чтобы Уинтерботом отдал Буйволу то, что ему полагалось. Затем парни выпроводили его из лагеря, снабдив водой и пищей на сутки, и так орали и свистели ему вслед, что за несколько миль было слышно.
— Пусть теперь кто-нибудь в Курналпи посмеет надуть своего товарища, — сказал Билл, усмехаясь.
Он намеревался поехать в Кулгарди, чтобы купить верблюдов и вместе с Крупинкой отправиться на юго-восток от Курналпи; но не успели они пуститься в путь, как лагерь забурлил — всюду шли разговоры о том, что Джек Дан нашел новые месторождения в пятнадцати милях к северо-западу от Сорок Пятой Мили.
— Говорят — богатое, как на Лондондерри, — закончил Билл. — Золотые самородки так везде и лезут из земли.
Они с Крупинкой решили идти по следам Дана. Уложили свои пожитки и отправились закупать припасы. Большой Джим и Клери Мак-Клерен побежали в заросли ловить своих верблюдов. Джеймс, Динамит и с десяток других бастующих шахтеров не теряя времени сложили вещи и приготовились следовать за Крупинкой и Биллом. Моррис горел желанием присоединиться к походу, но Фриско был против. Ведь не успеем мы дойти, говорил Фриско, как все уже будет занято на много миль вокруг, а нам нужно сохранить свой участок. Теперь вошло в моду с налета захватывать чужие участки. Инспектор Финнерти уже разбирал сотни подобных дел, а участок на Хэннане будет стоить больше, чем какая-то яма, вырытая во время этой горячки.
Через два-три дня дошли слухи о волнениях на участке Дана. Будто бы, когда старатели, искавшие россыпное золото, явились на участок Джека Дана, тот даже стрелял в них, а потом призвал солдат, чтобы они охраняли его собственность.
— И что этот Джек Дан о себе воображает! — возмущались старатели. — Разве он не знает законов? Каждый старатель, добывающий россыпное золото, имеет право застолбить участок в двадцати футах от жилы.
Эли сплюнул и задумчиво затянулся табачным дымом.