Рассказы. Девяностые годы

Причард Катарина Сусанна

Динни решил, что они с Моррисом могут, не откладывая, приступить к постройке дома. Ни строительных материалов, ни плотников у них не было. Но Динни сейчас же принялся скупать гофрированное железо — старое и новое, какое только мог раздобыть; собирал всюду доски и бревна для стоек и стропил и даже отправился на верблюдах в Кулгарди, рассчитывая купить там по случаю какое-нибудь старье: в Кулгарди было много опустелых хижин и брошенных лавок.

— Это мой дом, — заявил Динни. — Морри вовсе не обязан его строить. — И он положил Моррису жалованье, как самому заправскому плотнику.

Чего-чего только

не приходилось делать Динни на своем веку. Не одна хибарка на приисках была построена его руками, говорил он. Через неделю стены из гофрированного железа были уже с одного конца подведены под крышу, и Салли переселилась в новый дом. Шаг за шагом наблюдала она за его постройкой — с той самой минуты, когда Динни и Моррис вырыли котлован для фундамента и покрыли сваи оцинкованным железом, чтобы предохранить их от вредоносных термитов. Лоре она сказала, что должна скорей перебраться в дом, чтобы помогать Динни и Моррису.

Лора никак не хотела отпускать Салли, пока дом не закончен, но Салли не терпелось свить свое гнездо и освободить Лору от хлопот.

Салли решила расчистить каменистую площадку перед домом и вскопать ее под цветник, пока земля была еще рыхлой от дождей. Ей уже грезилось узкое длинное строение из побеленного железа с верандой, увитой виноградом, пестрые, пышные весной цветочные клумбы перед фасадом и плодовые деревья позади дома.

Олф Брайрли уже сумел доказать, что плодородная красная земля, скрытая под верхним каменистым слоем, способна взрастить любые плоды, во всяком случае, зимой и весной, а если беречь каждую каплю воды, остающуюся от стирки и от мытья посуды, то некоторые растения переживут и лето. Хуже всего термиты, говорил Олф. Они подтачивают корни апельсиновых и персиковых деревьев; счастье еще, что они не так опасны для фиговых пальм, винограда и лимонных деревьев.

— Ты сущий ангел, Лора, я просто поражаюсь, как ты могла терпеть нас так долго, — благодарно сказала Салли. — Но пора уже семейству Гауг переселиться в свой новый дом.

ГЛАВА XLIII

После дождей наступили ясные, солнечные дни; хлопот по дому было хоть отбавляй. Динни и Моррис трудились не покладая рук: навесили двери и окна, поставили перегородки, сложили печь и приладили к ней трубу из оцинкованного железа. Пока печь не была готова, Салли стряпала на очаге за домом.

Динни привез из Кулгарди большой бак для воды и соорудил для него подставку; построил во дворе прачечную и установил в ней корыта и котел; сколотил сарайчик и поставил там ванну; смастерил шкафы для всех комнат и для кухни.

— Динни, это же замечательный дом, со всеми современными удобствами! — воскликнула Салли, когда все было готово. Теперь надлежало обставить дом.

— Не стоит портить всю музыку из-за пустяков, мэм! — сказал Динни. — Пойдите в лавку и выберите, что нужно. А расплатимся потом, когда соберем деньги с постояльцев.

Салли знала, что спорить бесполезно. Моррис притащил стол, скамейки и топчаны из старого лагеря; все остальное Салли купила в лавке. Она покупала бережливо, стараясь не тратить много денег, но твердо решив, что раз судьба послала ей наконец случай свить себе гнездо, нужно сделать его удобным и уютным.

В радостном волнении она отправилась за покупками

и перерыла все полки в магазинах, разыскивая подходящую материю для занавесок и кретон для обивки дивана и кресел, которые Динни посчастливилось купить на аукционе в Кулгарди. Мари ходила с ней по магазинам, помогала ей шить, и они вместе обсуждали все, что еще требовалось обсудить. Жан вместе со своим отцом соорудил для Мари хижину возле рудника Браун-Хилл, где он теперь работал. Он не терял надежды построить в недалеком будущем дом получше, а пока что Мари была очень довольна, что им есть где укрыться от пронизывающего ветра и что в хижине сложена печка и не нужно больше стряпать под открытым небом и даже можно подтопить ее на ночь для тепла.

Как только дом был приведен в порядок, Салли сдала три комнаты молодым рудокопам, работавшим на рудниках Мидас и Большой Боулдер. Это хорошие, тихие парни, заверил ее Динни. Они будут исправно платить и не доставят миссис Гауг излишних хлопот. Конечно, ей придется стирать на них и давать им с собой завтрак, как делают все прочие хозяйки пансионов. Салли это ничуть не пугало — то же самое приходилось ей делать в Южном Кресте, она только радовалась, что может опять приняться за работу.

Динни уже разбирало нетерпение снова отправиться на разведку. Он, по его словам, никогда не мог долго торчать в городе. А что творится сейчас в Хэннане — всюду толкотня и суматоха, в трактирах не продерешься к стойке, на улицах толпы каких-то пришлых людей… Нет, это не для него.

Динни Квин любил другое: далекие пустынные просторы, уходящие за горизонт; упорную, азартную погоню за золотом там, где его еще никто не находил; долгие дни одиночества и тишины; ночи у костра; неторопливые беседы с товарищем; звездное небо над головой и — никаких забот.

Барни Джипсу хотелось попытать счастья на юго-востоке, в местах, о которых он слышал от одного туземца, и Динни навьючил своих верблюдов и пустился в путь вместе с Барни.

Он пробовал уговорить Морриса присоединиться к ним, но Моррис сказал:

— Я наймусь на работу, Динни, на любую работу. Но искать золото больше не пойду никогда.

«Что же, это бывает, когда хлебнешь лиха так, как Моррис», — думал Динни.

Но после отъезда Динни, когда уже не нужно было больше плотничать по дому, Моррис затосковал. Он снова стал ходить на рудники и в город искать заработка. Для молодых мужчин — рудокопов, чернорабочих, механиков — работы было хоть отбавляй; но человеку средних лет без определенной специальности устроиться на место было не так-то легко.

По воскресным дням Олф и Лора заезжали иногда за Моррисом и Салли и брали их с собой на прогулку к Соленому озеру. Пока Олф с Моррисом стреляли над тихой заводью диких уток, Лора и Салли, разостлав под деревом плед, усаживались в тени и заводили беседу о детях.

Все дышало миром и покоем. Пестрые ковры полевых цветов лежали вокруг; Салли и Лора собирали розовые бессмертники, кудрявый белый перечник и маленькие голубые и желтые цветочки, похожие на крошечные звездочки на длинных стебельках. Высокие кусты стояли осыпанные белыми и лиловыми цветами, распространяя нежный, терпкий запах; шелковистые ковры мари алели вдоль дороги; золотистые чашечки буйно разросшейся кассии были до краев полны пряного аромата.