Рассказы. Девяностые годы
Шрифт:
Разумеется, Олф привез Лору в Южный Крест только с тем расчетом, что она вернется в Перт и поселится у друзей, а он уедет в Кулгарди. Когда они с Лорой, ожидая дождей, жили у миссис Гауг, они увидели, что Салли очень тоскует и тревожится о Моррисе. Она уже много месяцев ничего о нем не знала. Правда, Джек Первый Сорт и почтарь уверяли ее, что Моррис жив и здоров; но миссис Гауг все же решила после дождей проведать мужа. Олф посоветовал ей написать Моррису и предупредить о своем приезде, опасаясь, что, если мистер Гауг,
В Южном Кресте обе женщины подружились и начали звать друг друга Салли и Лора. Олф узнал от Лоры многое из жизни Салли и Морриса, о чем до сих пор и не подозревал. Он слишком привык к тому, что миссис Гауг — это всего-навсего веселая маленькая женщина, которая с утра до ночи хлопочет в своем пансионе, — ему и в голову не приходило видеть в ней существо, подобное его Лоре.
Он очень жалел миссис Гауг и осуждал Морри за то, что тот плохо заботится о своей жене. Она же была ему стойкой и верной подругой. Никто не слышал от нее ни одной жалобы.
Лора никак не могла понять мистера Фитц-Моррис Гауга. Что это за человек? — возмущалась она. — Разве можно оставлять жену в такой дыре, как Южный Крест? Она день-деньской работает точно вол, а по ночам плачет в три ручья, оттого что он не пишет!
— Если ты опять уйдешь искать золото, как я могу быть уверена, что и со мной не случится то же? — говорила она, выдавая свой тайный страх. — Ты тоже заразился золотой горячкой, Олф. Я по твоим глазам вижу. Но я не позволю тебе бросить меня. Я не останусь без тебя, чтобы терзаться и ждать твоих писем!
— Не бойся, дорогая, — отвечал Олф беспечно. — Ты для меня дороже всего золота в мире.
Сейчас, провожая Салли к Фогарти, он вспоминал этот разговор и про себя ругал Морриса за то, что тот поставил свою жену в неловкое положение. Миссис Гауг была моложе Лоры и, когда хотела, могла быть очаровательной. По дороге сюда она была весела, как птичка, ночью сидела у костра, повязав голову пестрым шарфом, точно цыганка, и пела песни вместе со всеми. Хорошая была поездка: женщинам нравилось ночевать под звездным небом, слушать при свете костра рассказы мужчин о золоте, о том, как старатели наживают состояния в раскинувшейся вокруг них дикой таинственной стране.
Каждый вносил свою лепту в этот концерт у вечернего костра: пела Лора — звонким, хорошо поставленным сопрано, пела Салли — весело и задорно, пела Мари — низким и глуховатым голосом, очень трогательно, хотя никто не понимал, о чем она поет.
Мари была бесконечно счастлива — ведь она ехала к своему Жану!
— Два года — это так долго! — вздыхала она. — И мне совсем не хочется стряпать для чужих мужчин и на ночь запираться на ключ!
Салли не была вполне уверена, что Моррис одобрит ее приезд.
— Он скажет — здесь слишком тяжелые условия и приезжать
Даже с Олфом миссис Гауг была сдержанна и застенчива, как и с большинством мужчин, с которыми ей приходилось иметь дело. В пути это была совсем другая женщина: веселая, полная своеобразного обаяния; но сейчас, подавленная и несчастная, она даже не казалась миловидной.
Когда Олф познакомил ее с Биллом Фогарти, миссис Фогарти и с приятелями, сидевшими за столом, миссис Гауг извинилась за свое грустное настроение. Конечно, призналась она, просто глупо так огорчаться из-за того, что Моррис не встретил ее.
Каждый постарался утешить и ободрить Салли, высказывая всевозможные предположения относительно того, что могло задержать ее мужа.
— Может быть, Морри просто не получил ее письма, — сказал Билл Фогарти. — Или лошади не достал, и никто не подвез его. Или отправился на разведку.
— Да вы не волнуйтесь, миссис, — убеждал ее Билл Иегосафат. — Выпейте — вам легче станет. Когда у нас тут незадача — нет ничего лучше пива, отлично успокаивает.
— Все пьют за наше здоровье, миссис Гауг, — сказал Олф. — Вы тоже должны пожелать нам счастья!
Он поставил перед ней стакан из толстого стекла и наполнил его.
Салли подняла стакан, улыбаясь ему и Лоре.
— Желаю много счастья… и много золота, — сказала она запинаясь.
Все рассмеялись и выпили.
— И вам того же, миссис Гауг, — отозвался Олф и потребовал, чтобы все налили себе еще и выпили за ее здоровье, счастье и богатство.
Из бара вышел один из посетителей с письмом для миссис Гауг. Он сказал, что письмо только что доставил какой-то туземец, который был в Хэннане.
— Это от Морриса! — радостно воскликнула Салли, развертывая листок грязной бумаги.
Дочитав, она подняла голову; в ее карих глазах была обида.
— Он пишет, — медленно проговорила она, — что нашел кое-что стоящее. В Кулгарди он не может быть раньше, чем через несколько дней. И чтобы я ждала здесь, пока он не приедет за мной.
— Мужчины все такие, милая, — сказала миссис Фогарти. — Если вы умирать будете, а они найдут золото, так они про вас и не вспомнят.
Салли с трудом сдерживала слезы, которые против ее воли готовы были хлынуть. Лора погладила ее по руке.
— Нельзя ли нам пойти в наши комнаты, миссис Фогарти? — спросила она.
Миссис Фогарти повела их по коридору.
— Ваше счастье, — сказала она, — что вчера все бросились на Девяностую Милю и у меня оказались свободные кровати, иначе я даже не знаю, где бы я положила вас. Олф должен был предупредить меня, что вы приедете.