Рассказы
Шрифт:
– Не написать нам сроду такой бумаги. Ты сам напиши,
– Я не могу. Найдите, кто сумеет написать. А то и-сами, своими словами… даже лучше.
– Я знаю! У меня есть такой человек! – Семка вспомнил про писателя.
– И с той бумагой – к властям. В облисполком. А уж они решат. Откажут – пишите в Москву… Но раньше в Москву не пишите, дождитесь, пока здесь откажут. Оттуда могут прислать комиссию…
– Она бы людей радовала-стояла!
– Таков мой совет. А что говорил с нами, про то не пишите. И не говори нигде. Это только испортит дело. Прощай, сын мой. Дай
Семка, когда уходил от митрополита, отметил, что живет митрополит – дай бог! Домина – комнат, наверно, из восьми… Во дворе "Волга" стоит. Это неприятно удивило Семку. И он решил, что действительно лучше, пожалуй, иметь дело с властями. Эти попы темнят чего-то… И хочется им, и колется, и мамка не велит.
Но сперва Семка решил сходить к писателю. Нашел его дом… Писателя дома не было.
– Нет его,– резковато сказала Семке молодая полная женщина. И захлопнула дверь. Когда он отделывал здесь "избу XVI века", он что-то не видел этой женщины. Ему страсть как захотелось посмотреть "избу". Он позвонил еще раз.
– Я сама! – услышал он за дверью голос женщины. И дверь опять открылась…
– Ну? Что еще?
– Знаете, я тут отделывал кабинет Николая Ефимыча… охота глянуть…
– Боже мой! – негромко воскликнула женщина. И закрыла дверь. "По-моему, он дома,-догадался Семка.– И по-моему, у них идет крупный разговор".
Он немного подождал в надежде, что женщина проговорится в сердцах: "Какой-то идиот, который отделывал твой кабинет", и писатель, может быть, выйдет сам. Писатель не вышел. Наверно, его правда не было.
Семка пошел в облисполком.
К председателю облисполкома он попал сразу и довольно странно. Вошел в приемную, секретарша накинулась на него:
– Почему же опаздываете?! То обижаются – не принимают, а то самих не дождешься. Где остальные?
– Там,– сказал Семка,– идут.
– Идут.– Секретарша вошла в кабинет, побыла там короткое время, вышла и сказала сердито: – Проходите.
Семка прошел в кабинет… Председатель пошел ему навстречу – здороваться.
– А шуму-то наделали, шуму-то! – сказал он хоть с улыбкой, но и с укоризной тоже.– Шумим, братцы, шумим? Здравствуйте!
– Я насчет церкви,– сказал Семка, пожимая руку председателя.– Она меня перепутала, ваша помощница. Я один… насчет церкви…
– Какой церкви?
– У нас, не у нас, в Талице есть церква семнадцатого века. Красавица необыкновенная! Если бы ее отремонтировать, она бы… Не молиться, нет! Она ценная не с религиозной точки. Если бы мне дали трех мужиков, я бы ее до холодов сделал.– Семка торопился, потому что не выносил, когда на него смотрят с недоумением. Он всегда нервничал при этом.– Я говорю, есть в деревне Талице церква,– стал он говорить медленно, но уже раздражаясь.– Ее необходимо отремонтировать, она в запустении. Это – гордость русского народа, а на нее все махнули рукой. А отремонтировать, она будет стоять еще триста лет и радовать глаз и душу.
– Мгм,– сказал председатель.– Сейчас разберемся.– Он нажал кнопку на столе. В дверь заглянула секретарша.– Попросите сюда Завадского. Значит, есть у вас в деревне старая церковь, она показалась вам интересной
– Совершенно точно! Главное, не так уж много там и делов-то: перебрать маковки, кое-где поддержать камни, может, растягу вмонтировать – повыше, крестом…
– Сейчас, сейчас… у нас есть товарищ, который как раз этим делом занимается. Вот он.
В кабинет вошел молодой еще мужчина, красивый, с волнистой черной шевелюрой на голове и с ямочкой на подбородке.
– Игорь Александрович, займитесь, пожалуйста, с товарищем – по вашей части.
– Пойдемте,– радушно предложил Игорь Александрович.
Они пошли по длинному коридору, Игорь Александрович впереди, Семка сзади на полшага.
– Я сам из Талицы, а точнее из Чебровки, Талица от нас…
– Сейчас, сейчас,– покивал головой Игорь Александрович, не оборачиваясь.– Сейчас во всем разберемся.
"Здесь, вообще-то, время зря не теряют",– подумал Семка.
Вошли в кабинет… Кабинет победней, чем у председателя,– просто комната, стол, стул, чертежи на стенах, полка с книгами.
– Ну? – сказал Игорь Александрович. И улыбнулся.– Садитесь и спокойно все расскажите.
Семка начал все подробно рассказывать. Пока он рассказывал, Игорь Александрович, слушая его, нашел на книжной полке какую-то папку, полистал, отыскал нужное и, придерживая ладонью, чтобы папка не закрылась, стал заметно проявлять нетерпение. Семка заметил это.
– Все? – спросил Игорь Александрович.
– Пока все.
– Ну, слушайте. Талицкая церковь Н-ской области Чебровского района,стал читать Игорь Александрович.– Так называемая – на крови. Предположительно семидесятые – девяностые годы семнадцатого века. Кто-то из князей Борятинских погиб в Талице от руки недруга…– Игорь Александрович поднял глаза от бумаги, высказал предположение: – Возможно, передрались пьяные братья или кумовья. Итак, значит… погиб от руки недруга, и на том месте поставлена церковь. Архитектор неизвестен. Как памятник архитектуры ценности не представляет, так как ничего нового для своего времени, каких-то неожиданных решений или поиска таковых автор здесь не выказал. Более или менее точная копия владимирских храмов. Останавливают внимание размеры церкви, но и они продиктованы соображениями не архитектурными, а, очевидно, материальными возможностями заказчика. Перестала действовать в тысяча девятьсот двадцать пятом году.
– Вы ее видели? – спросил Семка.
– Видел. Это,– Игорь Александрович показал страничку казенного письма в папке,-ответ на мой запрос. Я тоже, как вы, обманулся…
– А внутри были?
– Был, как же. Даже специалистов наших областных возил…
– Спокойно! – зловеще сказал Семка.– Что сказали специалисты? Про прикладок…
– Вдоль стен? Там, видите, какое дело: Борятинские увлекались захоронениями в своем храме и основательно раздолбали фундамент. Церковь, если вы заметили, слегка покосилась на один бок. Какой-то из поздних потомков их рода прекратил это. Сделали вот такой прикладок… Там, если обратили внимание, – надписи на прикладке – в тех местах, где внизу захоронения.