Рассказы
Шрифт:
Звон колоколов отвлек Аллу. Она повернулась в сторону церкви и быстро перекрестилась.
Они дошли до стрелки и повернули вдоль Которосли.
Звон колоколов снова раздался совсем близко, и вскоре они подошли к отреставрированной церквушке.
— Я зайду ненадолго, ладно? Очень хочется посетить хотя бы одну церковь в Ярославле, — Алла словно извинялась.
— Конечно, иди. Мы здесь побудем, да? — Вероника взяла Олесю под руку.
— Пойдемте все вместе! — предложила Алла, но девочка затрясла головой и с каким-то надрывом произнесла:
— Я не могу! Не могу!
Отрешенное
— Сходи одна, — шепнула Вероника. — Только ненадолго.
Алла быстро поднялась по ступеням, открыла тяжелую дверь и вошла внутрь, вдыхая знакомый сладковатый запах. В любой церкви ей всегда становилось хорошо и спокойно.
Она перекрестилась, купила в церковной лавке свечи и подошла к иконе Божьей Матери. «Надо помолиться за Ольгу», — подумала она, вспоминая крестницу. В церкви и про себя она всегда называла ее христианским именем. Девочка выглядела похудевшей и измученной. Алла, не видевшая ее три недели, была поражена. Если бы не знала, подумала, что та перенесла тяжелую болезнь. Неужели на нее так повлияла эта странная история с губернаторским мальчиком, о которой ей поведала Вероника?
Губы привычно произносили знакомые слова молитвы, но мысли, несмотря на стремление собраться, витали далеко. Она непроизвольно повернула голову: на скамье у стены сидел молодой мужчина и смотрел на нее. Рядом с ним лежала большая дорожная сумка. «Что он делает в церкви с такой большой сумкой?» — подумала Алла и снова повернулась к иконе, пытаясь сосредоточиться. Лицо Богородицы казалось безмятежным. Алла углубилась в молитву, она молилась за Ольгу. Подсознательно чувствовала беду.
Внезапно Олеся отвернулась от реки и быстрыми шагами пошла к храму.
— Куда ты? — удивилась Вероника, но Олеся только досадливо махнула рукой.
«Только бы не было приступа», — подумала девочка, входя в церковь и морщась от сладковатого приторного запаха. Она остановилась у входа. Глаза не сразу привыкли к полумраку. Какая-то сила внутри заставляла ее торопиться, другая, наоборот, толкала к выходу.
«Уходи! Не вмешивайся!»
«Останься! Если не ты, она погибнет!»
«Уходи! Ты не должна!»
«Спаси ее! Ей грозит опасность!»
— Где Алла? — спросила шепотом Олеся. Вероника показала рукой. Крестная стояла на коленях у иконы Всех святых. Олеся быстро подошла к ней и коснулась ее плеча. Алла, подняв голову, улыбнулась. Бог услышал ее молитвы — Ольга смогла войти в церковь!
— Надо уходить, здесь опасно, — зашептала девочка дрожащими губами.
Алла поспешно поднялась, недоуменно озираясь вокруг: какая опасность может грозить в церкви? Ее взгляд упал на скамью, где сидел парень с большой сумкой. Его не было, но по каким-то причинам сумка осталась на том же месте. «Может, он отошел помолиться?» — подумала Алла.
Владимир
— Скорее, надо идти! — повторила Олеся, беспокойно глядя по сторонам. Она тяжело дышала, чувствуя, как ей не хватает воздуха.
— Алла, идем, у нее сейчас приступ начнется! — громко сказала Вероника.
Две пожилые женщины обернулись, укоризненно глядя на них.
— Как вы себя ведете? Здесь же храм! — сказала та, на голове которой был черный шелковый платок.
— Извините! — машинально ответила Алла, направляясь за Вероникой, которая обхватив девочку за плечи, вела ее к выходу.
Владимир чувствовал себя опустошенным: его попытка снова оказалась неудачной. Мысленно он уже представлял эту церковь разрушенной, и все же испытал облегчение из-за того, что не пришлось убивать людей, пришедших помолиться чужому богу. Если бы он мог объяснить им, как они не правы. Он видел, как молилась знакомая Олеси и был уверен: она из тех, кто верит по-настоящему. Внезапно он понял, как и в случае с Ярославом, Олеся почувствовала беду и не смогла не вмешаться.
На свежем ветерке на щеки Олеси вернулся румянец, а начинавшийся приступ прошел.
— Со мной все в порядке, — сказала она, переводя глаза с мамы на крестную. — Мне просто показалось, что может случиться беда. Только не надо расспрашивать ладно? — она попыталась улыбнуться. Сегодня произошло что-то странное, она совершенно явно чувствовала беду, а потом напряжение неожиданно спало. Словно опасность прошла стороной.
16
В квартире Олеся сняла со стен все изображения медведей. С тех пор, как она спасла Ярослава, а особенно после происшествия в церкви, девочка больше не ощущала единения с медведицей. Раньше она в буквальном смысле ощущала присутствие зверя в себе и могла даже призвать на помощь его силу. Но теперь зверь ушел, и она чувствовала, что он стал опасен.
Она сложила игрушечных медвежат в коробку. В ответ на мамино молчаливое «почему» очень серьезно на нее посмотрела.
— Она стала врагом. Будь осторожна!
Вероника села перед ней на корточки, прижала к себе.
— Не бойся. Я смогу защитить тебя! — девочка протестующе замотала головой и освободилась.
— Знаешь, какое наказание самое страшное?
— Какое?
— Когда у тебя отнимают, кого ты больше всего любишь. Обещай мне, что в следующий раз ты мне поверишь?
— Я всегда верю тебе, но ты мне мало что рассказываешь. Что тебя так напугало, когда Алла вошла в церкви? — решилась спросить Вероника.