Рассказы
Шрифт:
Так что же он собирал: тьму или жизнь? Жизнь чистую, освобожденную от наносов цивилизации? Жизнь, где человек не является мыслящим придатком к им же созданным механизмам, где он сам хозяин своей жизни и смерти, где можно общаться с той первоосновой, из которой возникла вселенная?
У меня осталось совсем мало, что рассказать о нем, но это едва ли не самая интересная часть, поскольку я расскажу то, о чем он сам предпочел умолчать. Подглядывать ведь всегда интереснее, чем смотреть на то, что разрешено. Побеги запретного плода живут в каждом из нас.
После института один из моих
Одним поздним зимним вечером, почти ночью, в отделение милиции ворвался некий мужичок, громко и суетливо вопящий, толкая при этом перед собой нашего коллекционера, имевшего свой обычный потерянный вид, находивший на него всегда при общении с людьми.
— Арестуйте этого урода! — верещал мужичок.
Все находившиеся в отделении с интересом посмотрели на странных пришельцев.
— Потише, потише, — успокоил его дежурный. — Поменьше эмоций и давайте обстоятельно так, обо всем расскажите. Присаживайтесь.
Мужичок присел и дальше последовал рассказ, которому никто так и не поверил.
Потерпевший около одиннадцати вечера выгуливал своего ройтвеллера Тарика. Они всегда так поздно гуляли, потому что Тарик был пес серьезный и суровый. Тут мужичок замялся, но все и так поняли, что в свое время кому-то, видимо, хорошо досталось от этого зверя и хозяин сам несколько опасался нрава своего питомца.
— А где, собственно, сам пес? — поинтересовался милиционер.
Хозяин обреченно махнул рукой куда-то в сторону.
— Там, там он…
Сегодня они вышли в парк, как обычно, попозже, чтобы никого не встретить и пошли в парк неподалеку. В такое время там обычно никто не ходит — темно, да и страшно. В этот вечер было по-настоящему темно. Луны не было, небо в плотных тучах, фонарей и близко нет. Хозяин снял собаку с поводка и отпустил в чащу. Шнырял там пес довольно долго, периодически выбегая обратно, нюхая сапоги мужичка и снова скрываясь меж заснеженных кустов. Через некоторое время из-за деревьев раздался злобное рычание Тарика. Предчувствуя недоброе, хозяин с криком: «Тарик, Тарик, ко мне!» бросился на поиски. Лай метался где-то поблизости, но из-за темноты он не мог разобрать, где именно. Вскоре лай перешел в хрип, как бывало, когда пес с кем-то дрался. Мужичок услышал, как ему отвечает другой хриплый рык, но какой-то странный, не собачий, но он не обратил на это внимания. «Подрался с кем-то! Опять платить придется», — решил хозяин, но не особо беспокоился. Его псу уже не раз приходилось драться с другими собаками. Потом раздался словно бы всхлип и наступила тишины. За кустами кто-то заворочался и послышались шаги. Из-за деревьев к нему двигалась странная фигура. Как он ни всматривался, так и не смог понять что это. Лишь когда фигура оказалась совсем рядом, он увидел что это задержанный идет, неся на плечах обмякшего Тарика. Изо рта пса капала кровь, отмечая пройденный путь. Убийца, а это несомненно был убийца его собаки, положил жертву к ногам хозяина и еле слышно произнес:
— Вы бы … это, — он мямлил, не зная что сказать, — вы бы не отпускали
Хозяин бросился к своему питомцу и, убедившись, что тот не подает ни малейшего признака жизни, потащил этого собачьего киллера в милицию. Тот даже и не подумал сопротивляться, шел, как ягненок на заклание.
Когда рассказ был окончен, в отделении воцарилась тишина. Все посмотрели на задержанного, который съежился рядом на стуле, напоминая не грозного истребителя ройтвеллеров, а скорее озябшего цыпленка-переростка. Раздался смешок, за ним еще, еще и через секунду все отделение буквально бесновалось от хохота. Убийца бойцового пса был настолько мал и тщедушен, и выглядел так, словно не смог бы отбиться от нападения разъяренной курицы или кролика. Поверить рассказу мужичка ни один человек, в здравом уме просто не мог. Хохотали даже задержанные в клетке. Видя, что всем весело и все еще отчаянно ничего не понимая, герой нашего повествования жалко улыбнулся, не желая отбиваться от единодушного коллектива. Эта наигранная гримаска повергла всех в еще более неистовое веселье. Хозяин убитой собаки, не желая больше быть посмешищем, покраснел от переполнявшего его гнева и выбежал из отделения, бросив напоследок:
— Ну подождите, козлы, я еще до вас доберусь… Найду управу!
— Давай, дядь, ищи. Заходи, мы тебя тут ждать будем, — выдавил из себя какой-то дядька бомжового вида, сидящий в клетке.
За смехом как-то забыли спросить у приведенного, что же случилось на самом деле. А он, тихо попрощавшись вскоре и сам ушел, аккуратно прикрыв за собой входную дверь на пружине, чтобы она не хлопнула.
Мне кажется, что потерпевший ни слова не соврал в своем рассказе, как бы нелепо он не выглядел. Путешествия за границу света не прошли даром для моего друга, он принес оттуда нечто такое, что невероятно для нас, живущих здесь, в этом обыденном мире.
Тот, кого я знал по институту и беседам в Интернете, стал всего лишь частью чего-то большого, и основная часть этого была там, во тьме. Здесь был только он — смешной и нелепый. Видели ли вы когда-нибудь кисточки на ушах рыси? Они выглядят безобидно и даже мило. А между тем мало кто хотел бы повстречаться в тайге один на один с рысью. Так и он, как видно, стал чем-то вроде кисточки на ушах неведомого существа, чей дом — тьма. Существа, которое может сломать позвоночник ройтвеллеру и едва-едва свяжет вместе несколько слов, когда захочет спросить который час.
Впрочем все это домыслы, домыслы, домыслы.
Реально только то, что вскоре после увольнения с работы он навсегда исчез из дому, оставив записку, что уезжает очень далеко, просил не искать его и, по возможности, быстрей забыть.
Где он сейчас? В таймырских пещерах, в кавказских? В тайге? В степях Крыма? В Гималаях? Не думаю, чтобы он пропал. Он найдет себе дом везде, где не будет людей. Какие еще мистические превращения произойдут с ним? Со сколькими опасностями он еще встретится? Я верю, что он сможет выжить в любых условиях.
Теперь, когда я забываюсь и по привычке хочу что-нибудь послать ему, машина с бесконечным упорством сообщает мне, что почтовый ящик с таким именем не существует.