Рассказы
Шрифт:
— Братан… Веня… у вас в толпе кто-нибудь сидел на игле? — продолжает доставать меня мой собеседник.
— Может быть… — говорю я, вспоминая Мула. Тот и сейчас сидит. Только не так плотно, как Олег, колется где-то раз в месяц. — Не знаю.
— Веня, скажи ему, что встретил парня, которого ломало. Скажи только это и он сразу тебя поймет. Хуже, как мне, уже не бывает, веришь?
Где же Афоня?… Где этот долбаный дилер?
— Веня… если ты меня сегодня выручишь… я никогда этого не забуду, я тебе отвечаю! Братом будешь…
Брат… сват… дегенерат…
— Я
Ого! Способность адекватно оценивать ситуацию у него еще сохранилась.
— … но у меня нет другого выхода. Кенты поразъезжались кто куда, я один остался… как одинокий волк. Но я прорвусь. У нас так — если одному из наших плохо, остальные за него глотку перегрызут…
Интересно, это угроза в мой адрес или предложение помощи от этих невидимых «кентов»?
— Олег, короче… сейчас Афоня приедет, я тебя накурю.
— Да не поможет мне это. Мне чек нужен. Братан, помоги…
Еще за несколько секунд до того, как во двор въезжает белая «десятка», в скверике происходит малозаметное движение: многие встают со своих мест, кто-то уже лезет в карман и отсчитывает деньги…
Чувствуют, что ли?
Я встаю с корточек и бросаю Олегу:
— Денег нет!
Быстрым шагом направляюсь к машине, которую постепенно обступают все желающие получить свою дозу кайфа.
Афоня — чуть лысоватый мужик неопределенного возраста с неприятными усиками. Спортивный костюм, на руке золотой браслет, на поясе пейджер и сотовый телефон. В городе это, наверное, самый наглый и смелый барыга — он не боится торговать прямо из машины у себя во дворе, где довольно часто мимо ходят его соседи. Не удивлюсь, если узнаю, что он вооружен.
Жду своей очереди и потихоньку кошусь в сторону клумбы, где продолжает сидеть Олег. Он обхватил голову руками и с тоской смотрит в сторону машины. Именно в этот момент мне становится по-настоящему жаль его.
И когда я становлюсь напротив открытого окна «десятки», я бросаю Афоне:
— Один пакет и один чек. — и Афоня роется в дипломате, лежащем на соседнем сиденье.
Возможно, потом мне и придется пожалеть, что я отдал эти деньги постороннему, но сейчас я чувствую, как шевелится во мне что-то благородное, что-то такое, отчего я сам начинаю себя больше уважать.
И когда я подхожу к Олегу, с надеждой смотрящего на меня, и протягиваю ему пакет с опиумом, в его глазах плещется неземная радость.
— Братан… — не веря происшедшему, лепечет Олег. — …спасибо, братишка. Я тебе отвечаю, ты сейчас меня очень сильно выручил… Я отдам…
— Да ладно. Бывай. — я поворачиваюсь и иду к выходу из сквера. Там, в метрах десяти от него, стоят гаражи, возле которых уже собралась толпа из человек десяти. Они ссыпают со своих пакетов небольшие порции в разложенную прямо на земле газету. Я подхожу и тоже сыплю несколько щепоток в «общий котел». Трое человек потрошат папиросы и быстрыми ловкими движениями начинают «забивать». Здесь многие не знают друг друга, потому что приехали с разных районов, но это не важно. Есть нечто,
Папиросы забиты. Через мгновение они идут по кругу. В самый неподходящий момент в моем кармане раздается трель телефона. Имитирую обрыв связи нажатием на красную кнопку, затем беру папиросу и несколько раз быстро и глубоко затягиваюсь. Второй раз телефон звонит, когда я выпускаю дым.
На табло надпись — «Алла(мобил)».
— Алло.
— Веня! — раздается в трубке возмущенный голос моей бывшей девушки.
— Да?
— Ты ничего не забыл?!
В это время мне опять передают папиросу. Затягиваюсь и слышу в трубке:
— Алло! Веня! Веня!
Выпускаю дым и отвечаю:
— Я слушаю.
— Ты слушаешь, но не слышишь. Где мой плейер, который должен был у меня быть еще позавчера?
Черт! Плейер… Зачем я его вообще брал? Хотя… кто знал, что мы с ней поругаемся. А теперь плейер лежит, разбитый по пьянке, дома у Карена, который пообещал, что отдаст его в ремонт знакомому мастеру. И будет лежать вечно, пока я не заберу его, чтобы отнести в другую мастерскую и убедится, что ремонту он не подлежит. Алла же продолжает звонить мне и постоянно напоминать о нем.
— Алла, я завтра тебе его…
— Не ври! Я вчера Карена видела. Тебе все ясно? Вобщем, так: или завтра ты придешь ко мне вместе с плейером, или будешь общаться с Игорем.
Мне тянут папиросу. Опять затягиваюсь, прислушиваясь к звукам в трубке. Но Алла молчит. Ждет моей реакции. Хочет сильно испортить мне настроение. Потому что я знаю и ее брата-отморозка, и то, что именно он подарил своей сестре плейер, и то, что меня он очень сильно недолюбливает.
Что ж, настроение она мне испортила.
— Будет тебе плейер. Завтра верну. — хрипло говорю я.
— Вот и ладненько. Я завтра буду дома с двух до пяти. Постарайся подойти в это время.
Пип-пип-пип…
И всё. Ни до свидания, ни как дела… Словно незнакомые люди. Будто мы не встречались почти год, не спали вместе и не планировали когда-то наше будущее.
Да пошла ты, стерва!
Папиросы выкурены, все расходятся. Я тоже ухожу. Немного вставило, но меня это не радует. Сиди-плейер стоит относительно недорого, но для меня это довольно приличная сумма.
Решение приходит неожиданно быстро и оказывается довольно простым: Мажор. У него занять пару штук на месяц, а там видно будет. Словно наяву вижу шкалу моего настроения, кривая которого медленно, но верно ползет вверх.
Новый звонок. Смотрю на табло — «новый вызов».
Антиопределитель стоит не у всех моих знакомых. Но у Мажора он есть. Что ж, на ловца и зверь бежит.
— Да, Вадик?
— Это не Вадик. — слышен в трубке знакомый голос, который мне так не хотелось бы сейчас слышать.