Расследованием установлено…
Шрифт:
…Когда почтальон впервые принес пенсию не только мужу, но и ей самой, Екатерина Семеновна долго не могла успокоиться. Она приняла деньги молча, а из незрячих глаз потекли быстрые ручейки. Про себя приговаривала: «Это мне от Лизочки».
Вот когда, через сорок лет после Победы, еще не иссякли слезы матерей о погибших детях, не избылось горе. Да и никогда не избудется, по крайней мере у того поколения, что обожжено войной. Горе это, как и прочие преступления фашистов на нашей земле, срока давности не имеет. И поклон земной всем,
Земной поклон!
Голубая папка
В погожий майский день 1982 года на улице Чайковского, неподалеку от Литейного проспекта, остановилось такси. Шофер заглушил мотор, запер машину и направился к дверям в приемную.
Беседа с дежурным поначалу как-то не складывалась. Сообщил, что вез каких-то странных людей.
— А именно?
— Один вроде иностранец…
— Ну и что такого?
— Он велел мне подъехать на площадь Искусств и остановиться у дома номер три. И чтоб это было ровно в тринадцать ноль-ноль.
— И что же вам в этом показалось подозрительным?
— А там нас ждал молодой человек, который сразу сел в машину и представился иностранцу как Николай. Потом этот Николай велел мне ехать к Садовой. Ну, я дал газ, а мои пассажиры стали перешептываться. При этом Николай передал иностранцу какую-то папку. И как только передал, говорит мне: «Останови, я выйду. А этого человека отвезешь к общежитию института». И назвал адрес. Я остановил машину, а этот Николай как выскочит, да как побежит…
— Почему же вам показалось это странным?
— А вы представьте, сколько времени надо, чтобы доехать от площади Искусств до Садовой! Несколько секунд… Значит, человек сел в машину не для того, чтоб куда-то ехать, а чтоб передать этот пакет. А потом, вы бы видели, как он помчался от машины — перебежками, метался справа налево, словно в него сзади целились. Да что там говорить, это все проклятые фарцовщики, знаю я их повадки…
— Ну а другой пассажир?
— Отвез его, как было сказано, и все — больше не видел.
— А почему вы решили, что он иностранец? Говорит с акцентом?
— Акцент тоже был, но главное — вид… Смуглый такой и очень пестро одетый…
— Негр?
— Нет-нет, просто смуглый.
— Так наши южане тоже смуглые. И кстати, говорить могут с акцентом…
— Нет-нет, не наш! Не могу более подробно объяснить, но это иностранец.
В приемной шоферу предложили записать все, что он сказал, и постараться поточнее определить, что же его так насторожило… Он это добросовестно сделал.
Но остался недоволен: показалось, что его подозрения, изложенные на бумаге, выглядят и вовсе смешно. Даже подумал: может, выкинуть бумажку, мало ли что пригрезилось… Но «бумажку» у него взяли, даже поблагодарили и отпустили, сказав, что, если надо будет, с ним свяжутся… Шофер сел в свое такси и продолжал работать.
— Не узнаёте ли среди них вашего иностранца?
Он нашел его довольно быстро. Поинтересовался, кто это. Оказалось, аспирант института, к общежитию которого он и подъехал в тот день с Садовой.
— Вы были правы: это действительно иностранный гражданин.
— А что с пакетом? — не удержался шофер: фарцовщики не выходили у него из головы.
— Все в свое время… — загадочно улыбнулся сотрудник приемной. — А пока опишите, если помните, как выглядел пакет?
— Да обыкновенная голубая, прозрачная, ну, целлофановая, что ли, папка за пятнадцать копеек. А в ней какие-то бумаги…
На этом встреча в приемной закончилась, шофер снова уехал. А продолжение эта история получила через несколько дней.
…В аэропорту «Пулково» проходили таможенный досмотр улетающие в Западный Берлин пассажиры.
Вот остановился у стола смуглый, курчавый молодой человек. Предъявил чемодан.
— Что в чемодане?
— Учебники. Конспекты лекций. Мои собственные записи. Я — аспирант, еду домой…
— А зачем в чемодане вот этот тайник? Для хранения лекций? (Молчание.) И что у вас там? Достаньте и покажите сами.
— Да просто пакет для одного человека в Западном Берлине… Меня просили передать… Вот. — И он достал голубую целлофановую папку…
— А что в папке, вам известно?
— Нет, неизвестно…
— Может быть, открытки с видами Ленинграда?
— Ну зачем так шутить? Не открытки, конечно… Но я действительно не открывал эту папку. Ведь она не моя… Мне только передать…
Дальнейший разговор происходил уже в другом месте. И оказалось… Аспирант часто проводил каникулы в Европе: домой, в свою далекую страну, ехать долго, лететь дорого. Однажды в Западном Берлине к нему подошел человек, свободно говоривший по-русски. Познакомились. Зашли в кафе, выпили по чашечке кофе и за приятной трапезой разговорились. А под конец новый знакомый попросил оказать ему небольшую услугу: отвезти в Ленинград для старого приятеля небольшую «передачку».
— Нет-нет, не зеркальный шкаф и не мешок картошки, — пошутил он, почувствовав смущение нового друга. — Совсем пустяк. Письмо, ну, в крайнем случае, бандерольку, если успею собрать… Разумеется, в долгу не останусь. Ну и… если приятель в Ленинграде попросит захватить что-нибудь для меня, то не сочтите за труд…