Расстояние

Гилтроу Хелен

Блондин улыбается и занимает место рядом с креслом Кийана. Он оглядывает Йоханссона, склонив набок голову, и продолжает улыбаться. Йоханссон молчит.

– Ты знаешь, кто мы? – спрашивает Кийан.

Что-то застревает у Йоханссона в горле. Он делает над собой усилие и выдает слова по очереди:

– Ты… здесь… главный.

Только сейчас Кийан поворачивает голову, чтобы посмотреть на Йоханссона. Глаза его такого светлого голубого цвета, что кажутся водянистыми, белки налиты кровью, словно у него проблемы

с глазами.

– Меня зовут Джон Кийан. Вам это о чем-то говорит?

Три человека убиты, один в карьере, два в машине, всех троих жестоко пытали. Он до сих пор помнит их лица.

– Да. – Голос срывается.

Уголок рта Кийана удовлетворенно дергается.

– Мы здесь закон, – продолжает Кийан, словно Йоханссон не произнес ни слова, – и ты на нашей территории. Под нашей ю-рис-дик-ци-ей. Моя обязанность, – он наклоняется вперед, – поддерживать здесь порядок. – Он откидывается в кресле с видом человека, сказавшего главное. – Думаете, это легко, мистер Джексон?

Йоханссон молчит. Кийан переводит взгляд на экран.

– Управлять насильниками, наркоманами, больными… Надо быть твердым, как вы понимаете. И очень важно показывать пример, когда необходимо.

За кадром раздается смех, резкий механический звук.

– Итак, вы из Америки. – Кийан улыбается, глядя в телевизор, хотя кожа его так туго натянута, что, должно быть, это дается ему с трудом.

– Викторвилл, – говорит Йоханссон. И в легких вспыхивает пламя.

– Незнаком с этим местом. И не хочу. – Взгляд Кийана блуждает по комнате и останавливается на Йоханссоне. – Что же привело вас сюда?

– Просил о переводе.

– А, это как в футболе, – ухмыляется Кийан. – Подумали, здесь будет лучше?

– Я слышал об этом месте… я думал…

– Думали, что жизнь здесь проще, мистер Джексон? За что попали в Викторвилл?

Название пронзает мозг.

Он не знает, кто я.

– Двойное убийство. Пожизненное.

– Предполагается, что это пожизненное в Штатах, верно? С какой стати они удовлетворили вашу просьбу? По доброте душевной? – Резонный вопрос. – Что вы им предложили взамен, мистер Джексон?

Он не специально заманил тебя сюда, это не месть. Он не знает.

Теплой волной пробежало облегчение.

– Они думают, у меня есть информация.

– А она у вас есть?

– Они так думают.

– Сдали друзей ради легкой жизни в Программе? Что ж, такое случается не впервые. Или тут что-то другое?

– Я только хотел…

– Попасть сюда. Попасть сюда и не высовываться, как все остальные. Знаешь, в чем проблема? Я тебе не верю, потому что не знаю, кто ты такой.

– Меня

зовут…

– Райан Джексон, как ты говоришь, отбываешь пожизненное в Викторвилле за двойное убийство. Но здесь никто не знает Викторвилла, не знает людей, которые могут поручиться за тебя. – Кийан делает паузу и продолжает: – Вы умный человек, мистер Джексон? Надеюсь, что да. Какой умный человек придет в место, подобное этому, и начнет рассказывать, что сдал своих друзей? Зачем признаваться в этом? Смысл есть лишь в том случае, если это легенда. Или вы были уверены, что вам поверят? Здесь так дела не делают.

– Спросите охрану. Меня оформляли. У них бумаги.

– Охрану? – На мгновение в глазах Кийана мелькает удовлетворение. – О нет, нет, мистер Джексон. Здесь мы по-другому проверяем факты. – Он переводит взгляд на экран. – Мистер Брайс.

Допрос окончен.

Улыбающийся блондин выходит вперед.

Крупица надежды в душе Йоханссона растворяется в воде.

– Мистер Брайс обо всем позаботится.

Обратный путь, спотыкаясь, через пожарный выход.

Обратно по ступенькам, вниз. Верно, пустынный коридор, выход на улицу через открытую дверь.

Он в комнате, о которой думал все это время. Мебель отсутствует. Бетонные стены. Единственное крошечное окно под самым потолком. Пол в темно-багровых пятнах.

Светловолосый Брайс ходит туда-сюда, поглядывая вниз на Йоханссона.

Губы растянуты в улыбке с оттенком сожаления.

– Ты ведь понимаешь, что мы вынуждены сделать?

Йоханссон молчит.

Его заставляют встать на колени и поворачивают лицом к стене. Удар по почкам, и он падает на пол. Удар ногой в живот заставляет скрючиться, хватать ртом воздух.

Над ним склоняется Брайс. Взгляд его пытливый и сосредоточенный.

– Надеюсь, ты схватываешь все на лету, мистер Джексон. – Он говорит это так, словно искренне в это верит. – Ради твоего же блага.

Брайс отступает назад и делает знак своим людям.

– Если сможешь.

Йоханссона бьют кулаками и ногами, он падает, его ставят на прежнее место. Через двадцать секунд все прекращается, и они отходят в сторону. Он лежит на полу, на этот раз у него нет сил даже пошевелиться.

Брайс вновь выходит вперед. Носок его ботинка в нескольких сантиметрах от глаз Йоханссона.

Он приседает и проводит пальцем по его лицу.

– Не понимаешь, значит, – произносит он. – Скажи мне, кто ты на самом деле?

Йоханссон сглатывает. Надо придерживаться легенды или молчать.

– Я уже сказал.

Брайс встает.

– Что ж, извини.

Йоханссон старается поставить блок, закрыться. Ему надо выдержать. На этом необходимо сосредоточиться. Больше он ничего не сможет сделать.