Рассвет Души Повелителя. Том 9
Шрифт:
Глава «Лазурного Потока» двигалась между своими отражениями, её веера оставляли глубокие порезы на его огненной защите. Она была как вода, которую невозможно схватить или удержать.
Но практик огня не собирался сдаваться. Он активировал свою самую разрушительную технику — «Пламя Последнего Рассвета». Его огонь изменился, превратившись в золотое пламя, которое не гасло даже под водяными потоками. Это пламя было настолько мощным, что оно начало выжигать саму духовную энергию Шиниари. Каждый раз, когда её вода сталкивалась с золотым огнём, она испарялась, не оставляя следов.
Один из потоков золотого
— Ты, как и твой первый ученик, потеряешь всё, — прорычал Вейлон, его голос был полон злобы. — Я убью тебя так же, как убил Вардена. Ты видела его смерть, Шиниари. Ты видела, как я забрал его жизнь, но ничего не сделала! Ты просто стояла и смотрела, как твой ученик умирает у тебя на глазах!
Эти слова были, как кинжалы, вонзающиеся в её сердце. Глава «Лазурного Потока» помнила тот день, когда её первый ученик пал от рук Вейлона. Она помнила, как его жизнь угасла, и она не смогла ничего сделать. Вмешательство в священный поединок запрещено.
Но женщина не позволила себе показать боль. Её лицо оставалось холодным, как лёд.
— Ты можешь пытаться сколько угодно, Вейлон, — тихо сказала она. — Но я не позволю тебе пройти дальше живым. Дворец Тысячи Течений.
Вокруг неё начали формироваться водяные потоки, которые двигались по непредсказуемым траекториям. Эти потоки не просто защищали главу «Лазурного потока» — они были частью её атаки. Практик огня пытался пробиться через них, но каждый раз, когда он делал шаг вперёд, один из потоков мгновенно превращался в смертоносный водяной клинок, который устремлялся к его телу. Вейлон был вынужден отступать, каждый его шаг был встречен водяными атаками, которые могли появиться из ниоткуда.
— Время твоей секты прошло! — кричал Вейлон, его золотое пламя сталкивалось с водными потоками, создавая облака раскалённого пара. Они окружили их, словно завеса, скрывая бойцов от всех, кто мог наблюдать за их дуэлью. — Я давно превзошёл тебя!
Шиниари получала новые раны. Её бок был рассечён огненным клинком, а нога обожжена золотым пламенем. Она чувствовала, как её тело слабеет, но её дух оставался непокорённым. Женщина сосредоточилась, собирая всю свою силу, и активировала свою последнюю технику — «Печать Глубинных Вод».
Вокруг неё начало нарастать давление, словно Шиниари находилась под водой на огромной глубине. Вейлон почувствовал это, но не успел среагировать. В следующий момент произошёл взрыв — мощный выброс воды, словно подводный взрыв, обрушился на огненного практика. Его тело откинуло назад, а на его груди появилась глубокая рана, оставленная силой водяного давления.
Мужчина с трудом поднялся на ноги, сплевывая обильный сгусток крови. Его пламя мерцало, но его глаза всё ещё говорили о том, что он готов продолжать. Глава «Лазурного Потока» была сильнее, чем он ожидал. Их бой был равен.
— Я уничтожу тебя, Шиниари! — выкрикнул он, его голос эхом разнёсся по полю боя.
Разъярённый тем, что его грудь теперь украшала глубокая рана от водяного удара, Вейлон оскалился, словно дикий зверь, почуявший
— Хватит этих игр! — рявкнул Вейлон, и в его голосе звучала не только злость, но и что-то большее — неукротимая жажда доминирования.
Глава «Лазурного Потока» стояла перед ним, её дыхание было тяжёлым, но она сохраняла холодное спокойствие. Её тело было покрыто ранами, но её взгляд оставался несломленным. Практик огня все понимал, и это выводило его из себя. С каждым мгновением его ненависть к ней только разжигалась, словно пламя, которому подбросили дров.
Огненная Ци вокруг него начала собираться, словно сама атмосфера вокруг подчинялась его воле. Земля под его ногами начала трескаться, а воздух нагревался с каждой секундой. Шиниари видела, как пространство вокруг Вейлона начинает искриться от жара, готовясь к тому, что должно было произойти.
Её глаза оставались холодными, как поверхность спокойного озера перед бурей. Она знала, что Вейлон надеется на ответ, но не собиралась играть по его правилам.
Он активировал свою сильнейшую технику — «Контроль Территории: Предел Испепеляющего Заката». Вокруг мужчины начало формироваться пространство, которое буквально плавило всё, что попадало в его радиус. Воздух стал раскалённым добела, словно сам огонь, что исходил из Вейлона, начал испепелять реальность вокруг него. Камни под его ногами начали плавиться, превращаясь в расплавленную массу, а деревья и остатки зданий вокруг мгновенно вспыхнули, превращаясь в пепел.
— Ты не ответишь своей территорией? — пламенный практик ухмыльнулся, его голос был полон насмешки, когда он поднял руки, готовясь к следующей атаке.
— Нет, — спокойно ответила женщина, её голос был тихим, но в нём ощущалась уверенность.
— Тогда ты умрёшь! — голос эхом разнёсся по полю боя, словно раскат грома.
Пространство вокруг Вейлона начало сжиматься, словно невидимые стены начали сужаться вокруг Шиниари, с каждой секундой поглощая всё больше пространства. Этот жар был не просто убийственным — он был абсолютным, уничтожающим всё на своём пути. Казалось, что сама земля не может выдержать этого давления, и вот-вот рухнет.
Но женщина не двигалась. Она стояла, наблюдая за тем, как огненная территория приближается к ней. Её спокойствие было пугающим, словно она не видела в этом никакой угрозы.
Вейлон ждал, что она ответит, но этого не произошло.
— Ты, действительно, думаешь, что сможешь выжить? — голос мужчины сквозил насмешкой.
Шиниари не ответила. Она знала, что территория Вейлона была слабее, чем у любого другого мастера. Её единственный смысл заключался в том, чтобы заставить противника активировать свою территорию, после чего «Предел Испепеляющего Заката» выжигал бы не только вражескую территорию, но и Ци ее владельца. Это была техника, созданная для ловли тех, кто полагается на контроль территории как на решающий козырь. Но Шиниари не собиралась играть по его правилам. Она знала, что если не активирует свою территорию, то его техника станет почти бесполезной — по сути, ее противник только потратит на ее поддержание запасы Ци, остается лишь продержаться.