Рассвет полуночи. Часть I

Егорова Евгения

– Чем он вооружен? – поинтересовался второй полицейский.

– Нож, пистолет. И куча инструментов для пыток.

Мужчины обменялись строгими взглядами, и она заметила, как их кожа стала покрываться бусинками пота. Пульс у обоих участился.

Машина, оставив за собой столб пыли, выехала на дорогу.

Внутри салона, как и положено, была установлена металлическая решетка. Что немного успокоило Сатин.

Зашипела рация.

– Нам потребуется подкрепление. По словам потерпевшей, Сатин Харрис жива. Скоро будем на месте. Да, судя по всему,

этот тип тот еще психопат. Похоже, что с кем-то обращались в детстве крайне жестоко.

Салон машины по концентрации едких запахов был сравним разве что с наркоманским притоном. Да и вспотевшие тела полицейских стали источать одурманивающий жар, который за считаные секунды опьянил Сатин. Она вновь ощутила, как теряет контроль над своим напрягшимся телом. А сухой врывающийся в салон воздух из окна лишь усилил проснувшийся голод. В ее голове пронзительно завыла сирена, заглушившая собой все остальные звуки. И лишь скрип мятной жвачки, которую старательно гонял во рту первый полицейский, удерживал ее на месте. Второй не выдержал и закурил сигарету. Он недовольно вздохнул сквозь зубы, готовясь осадить ее чередой новых вопросов.

– Ну, так вы скажете, где звонившая нам Сатин Харрис? И кем являетесь вы? – Его одышка явно была результатом большого количества выкуренных сигарет и выпитых пинт пива.

Сатин всегда придерживалась следующего правила: при вранье не вдаваться в детали. Как говорится, дьявол кроется именно в них. А ведь незначительные детали могут так много рассказать… Она прокручивала в голове варианты ответов, смотря на струйку дыма, танцующую на краю горящей сигареты и ускользающую за опущенное стекло.

– Она у него в том подвале! – Ее отчаянный взгляд метался от одного полицейского к другому. Зачем она соврала?

Служители закона опять переглянулись.

– А вы тогда кто? – спросил полицейский, не выпуская изо рта сигарету. Из его покрасневших ноздрей вырывался дым.

Она слышала его слова через завесу тумана.

– Я… – протянула она, не слыша себя. – Мне удалось убежать. – Последние слова эхом отдавались в ее мозгу.

– А зачем вы представились чужим именем? – более твердо спросил первый полицейский.

Сигарета шипела, догорев до самого фильтра и уже обжигая пальцы второму.

Сатин уставилась в окно, чтобы не пропустить то самое место, отмеченное неказистым деревом, что раскинуло кривые ветви у края дороги.

– Вот это место! – вскрикнула она, указывая на возвышенность, увенчанную сухим колючим кустарником.

Свистящие звуки в голове стали невыносимо громкими. Еще немного – и ее голова расколется от них.

Машина резко остановилась, оставив черные полосы от шин.

– Мэм, сидите здесь, – обернувшись, сказал второй полицейский.

Он достал из кобуры пистолет и вышел из машины.

– А куда вы ЕГО посадите? Надеюсь, не рядом со мной? И когда будет подкрепление? Он же психопат! Он там еще одного человека убил! Мужчину лет тридцати.

«Пульс участился. Опять этот соблазнительный жар. Но почему он на меня смотрит с таким

выражением, будто я сумасшедшая? Я ведь жертва, которой удалось убежать. И то, что пережитый шок сказался на моем рассудке, это само собой разумеется. Да какая разница, что он обо мне думает? Главное – они сейчас „упакуют“ этого мерзавца…» – пролетело у нее в голове.

Первый полицейский замолк и отер лоб салфеткой (по всей видимости, оставшейся от пончиков). Его жирные волосы прилипли к вискам, взмокшим от испарины. Серые глаза глядели неотрывно во тьму, брови были неподвижны.

– Мэм, сидите здесь, – произнес он более низким голосом и проследовал за напарником, который освещал фонариком дорогу, ведущую в адский бункер, издалека представляющий собой невысокий холм.

Сатин видела, что они уже у входа. Второй полицейский, направив вперед пистолет, уже спускался вниз по лестнице. Его напарник шел следом.

Сидя как на иголках, она удерживала взгляд на входе и вслушивалась в пространство. Каждая секунда их отсутствия отзывалась тупым ударом где-то глубоко внутри.

Не совладав со страхом, Сатин открыла дверцу и пересела вперед.

Взяв трясущейся рукой рацию, она повернула выключатель до щелчка и произнесла:

– Помогите, прошу!

Как вдруг она увидела, что свет от фонарей полицейских, пронзая тьму, проходит белыми пучками сквозь щели. Далее следует лязг засова. Дверь со скрипом медленно открывается. В образовавшемся проеме оказывается полицейский с лоснящимся лицом. Он не успевает сделать шаг вперед, как его хватают когтистые руки и утаскивают во тьму. Его напарник бросается к выходу. Но он не успевает добежать до лестницы, как его настигает та же участь.

Сатин, парализованная волной ужаса, сидела в салоне полицейской машины – едва заметная точка где-то на пустынном ландшафте. Она продолжала сжимать в руках рацию. Губы шептали заветное «помогите». Вдруг свист остановившейся машины вернул ее к реальности. Она обернулась.

Подняв облако пыли, рядом остановился черный кадиллак. У Сатин была секунда на выбор – закрыться в машине или бежать. Она бросила взгляд в сторону подвала.

Ее одновременно охватили ужас, сострадание и отвращение. Перед глазами, причиняя почти физическую боль, все еще стояла страшная картина борьбы отчаяния и жажды жизни.

Рация зашипела. Девушка успела прокричать: «Помогите! Помогите!» – когда резкий удар окунул ее во тьму.

Глава VII. Знакомство

– Мне долго еще ждать ответа? – спросил мужчина в строгом костюме. Но его слова прозвучали скорее как утверждение, чем как вопрос.

– На каком основании меня задержали? Кто вы?

– Здесь вопросы задаю я! И я не получил на них ответов.

– Я отказываюсь отвечать на них без присутствия моего адвоката, – осадила его Сатин. Перед ее взором все еще висела мутная завеса. Яркий свет слепил и доставлял дискомфорт. – Какую организацию вы представляете? Вам известно, что вы удерживаете меня незаконно?