Рассветная бухта
Шрифт:
Приступы у Дины продолжаются от трех дней до двух недель. Обычно на такой случай я приберегаю часть отпуска, и О'Келли никогда меня ни о чем не спрашивает, но в этот раз подобный номер не пройдет.
— А папа? — спросил я. — Хоть один раз? Может, он…
Джери промолчала. Раньше папа был худощавым и прямым как палка. Он любил изрекать неоспоримые суждения: «Женщина может влюбиться в выпивоху, но уважать его она не станет. Лучшее лекарство от дурных мыслей — свежий воздух и упражнения. Кто возвращает долги вовремя, тот голодать не будет». Он мог что угодно починить, что угодно вырастить, и при необходимости готовил,
— Джери, ну пожалуйста. Всего на одну ночь. Она проспит весь день, а к вечеру я разберусь с работой. Прошу тебя.
— Мик, я бы с радостью. Дело не в том, что я занята… — Шум на заднем плане стих: Джери отошла подальше от детей, чтобы все обсудить спокойно. Я представил ее себе в столовой, заваленной яркими джемперами и школьными тетрадями. Мы оба знали, что я не заговорил бы про отца, если бы не оказался в отчаянной ситуации. — Но ты же знаешь, что с ней происходит, если бросить ее хоть на минуту. А мне ведь надо ухаживать за Шейлой и Филом. Что, если одного из них стошнит посреди ночи? Они должны сами за собой убирать? Или я должна бросить ее, чтобы она разбудила весь дом?
Я ссутулился и провел ладонью по лицу. В квартире воняло какими-то химикатами с запахом лимона, которые использует уборщица, и от этого казалось, что в доме нет воздуха.
— Да, знаю, — сказал я. — Не волнуйся.
— Мик… Если мы не справляемся… возможно, стоит обратиться к специалистам.
— Нет. — Это прозвучало так резко, что я сам вздрогнул, однако пение Дины не смолкло. — Я справлюсь. Все в порядке.
— У тебя все будет нормально? Сможешь найти себе замену?
— Нет, у нас так не бывает. Ничего, я что-нибудь придумаю.
— Ох, Мик, извини. Мне очень жаль. Как только мои немного поправятся…
— Все нормально. Передай им привет от меня и сама постарайся не заразиться. Я еще позвоню.
Где-то на заднем плане раздался яростный вопль.
— Андреа! Что я тебе сказала?.. Конечно, Мик. Может, утром Дине уже станет лучше, да? Никогда ведь не знаешь…
— Да, возможно. Будем надеяться. — Дина вскрикнула: в душе закончилась горячая вода. — Мне пора. Береги себя. — Когда дверь ванной открылась, телефон уже был спрятан подальше, а я резал овощи на кухне.
На ужин я поджарил себе говядину с овощами — Дина есть не хотела. Душ ее успокоил: она — в майке и тренировочных штанах, которые извлекла из моего гардероба, — свернулась калачиком на диване, глядя в пустоту и рассеянно вытирая волосы полотенцем.
— Тс-с, — прервала она меня, когда я попытался спросить, как
Я слышал только шум уличного движения и журчание синтезаторной музыки, которую пара надо мной включает каждый вечер, чтобы ребенок заснул. Наверное, в каком-то смысле такие звуки действительно умиротворяли, и после целого дня тяжелых разговоров было приятно поужинать в тишине. Мне хотелось посмотреть новости, узнать, как журналисты подали дело, но об этом не могло быть и речи.
После ужина я сварил кофе — огромный кофейник. От жужжания кофемолки Дина снова занервничала: расхаживая босиком по гостиной, она снимала книги с полок, пролистывала и ставила как попало обратно.
— Тебе нужно было уйти? — спросила она, стоя спиной ко мне. — На свидание или еще куда?
— Сегодня вторник. Кто ходит на свидания по вторникам?
— О боже, Майк, ты такой зажатый! Ну да, завтра в школу, и что? Соверши безумство!
Я налил в кружку эспрессо и двинулся к своему креслу.
— Я не из тех, кто действует спонтанно.
— Значит, по выходным ты ходишь на свидания? Значит, у тебя есть подружка?
— Подружки у меня были лет в двадцать. У взрослых людей партнеры.
Дина сделала вид, будто засовывает два пальца в рот — с соответствующими звуковыми эффектами.
— Партнеры были у геев средних лет в 1995 году. Ты встречаешься с кем-нибудь? Трахаешь кого-нибудь? Стреляешь йогуртом из базуки? Ты…
— Нет,Дина. Я встречался с одной женщиной, но недавно мы расстались. И снова садиться в седло я пока не собираюсь, понятно?
— Извини, я не знала, — тихо сказала Дина и опустилась на валик дивана. — Ты с Лорой еще общаешься? — спросила она после паузы.
— Иногда. — Услышав имя Лоры, я почувствовал, что комната наполнилась ароматом ее духов, сладким и резким, и сделал большой глоток кофе, чтобы прогнать наваждение.
— Вы собираетесь снова жить вместе?
— Нет. У нее есть мужчина, врач. Думаю, со дня на день она позвонит, чтобы сообщить о своей помолвке.
— А-а, — разочарованно протянула Дина. — Мне нравится Лора.
— Мне тоже. Поэтому я на ней и женился.
— Тогда почему ты с ней развелся?
— Это она со мной развелась. — Мы с Лорой, как цивилизованные люди, всегда говорили, что расстались по обоюдному согласию, что никто ни в чем не виноват, что каждый пошел своим путем и прочую ерунду, но сейчас у меня не было сил.
— Серьезно? Почему?
— Потому. Дина, я слишком устал, чтобы рассказывать об этом.
— Ну, как знаешь. — Она закатила глаза. Затем, соскользнув с дивана, прошлепала на кухню. Оттуда донесся звук открываемых ящиков. — Почему у тебя нечего есть? Я умираюот голода.
— Еды полно, холодильник забит до отказа. Могу поджарить тебе говядины с овощами, в морозилке есть баранье рагу, а если хочешь чего-то полегче, давай сварим овсянку или…
— Фу! Я тебя умоляю. К черту пять групп продуктов, антиоксиданты и прочую фигню. Мне нужно совсем другое — мороженое или мерзкие гамбургеры, которые греют в микроволновке. — Хлопнула дверца шкафа, и Дина вернулась в гостиную, держа в вытянутой руке батончик гранолы. — Гранола?Ты что, девушка?
— Никто не заставляет тебя ее есть.