Растаманские народные сказки. Зеленая книжка
Шрифт:
Про коноплю у парламента и молодого мента
Тут однажды по радио передали, что в каком–то еврейском государстве прямо в столице прямо перед парламентом высадил коноплю. И вот только сейчас ее выкосили. Я вот подумал, так это ж получается целый детектив. Типа вот, перед парламентом на лужайке растет трава. Все депутаты ходят, смотрят как она растет, и поодиночке радуются. Короче, весь парламент на глазах молодеет: вспоминаются тусовки, бурная молодость, пакаваны, подъезды, менты и все такое. В кулуарах только о траве и говорят. Ну и, покуривают же, естественно. Прямые трансляции из парламента уже идут как супер–шоу, особенно когда все дружно голосовали за усиление ночной охраны.
А тут приезжает один молодой мент из села, устраивается участковым на какой–то спальный район. И видит этот непорядок в самом центре города. И вот, короче, собирается общегородское собрание участковых, типа инструктаж или, короче. А кто–то из центровских ментов делает доклад по борьбе с наркотиками, и между делом поминает этого сельского мента: вот, мол, у него на участке до сих пор конопля не выкошена. А этот сельский мент, кроме того что молодой и здоровенный, так он еще и офигенно борзый. Понятное дело: у себя в селухе королем был, за бандитами на мотоцыкле гонялся, а тут ему какое–то чмо кабинетное за какую–то траву. Нашло, тоже, к чему прикопаться. Так вот, этот сельский мент, вместо того чтобы извиниться и пообещать, встает и не по–доброму так огрызается: так у вас же в центре прямо возле парламента растет, и никто не чешется. А тот центровой его осаживает: побойся Б–га, кто тебе сказал, что это конопля? Ты вобще коноплю–то хоть раз в жизни видел? Ты бы еще сказал, что это мак.
Но молодой мент не унимается и подает письменное требование о проведении судебно–ботанической экспертизы травы у парламента. Ему сразу же звонят по телефону и предлагают уехать куда подальше, хоть в Америку, а то здесь ему жизни не будет. Мент, во–первых, посылает их куда–подальше, потому что он как Шварценегер, здоровенный и никого не боится. А во–вторых, он еще и успевает записать этот разговор на пленку. Потом выкашивает траву у себя на участке и отправляет в прокуратуру заяву про шантаж с приложением записи.
Заява, естественно, благополучно теряется. И не находится. А менту снова предлагают свалить отсюда, но уже в менее цензурной форме. То есть, явно издеваются. На другой день начальство выносит ему выговор за то, что у него на участке не выкошена конопля, и понижает его в должности. Как всегда, оказывается, что приказ был оформлен еще неделю назад, но его только сейчас объявили. Вечером какие–то двое гопников пытаются на мента наехать и побить, но он их благополучно вяжет и доставляет в отделение. На следствии они все отрицают и вместе с адвокатом переводят стрелку на мента, типа он сам первый начал. А начальство чисто по доброте душевной предлагает ему забрать свое заявление и уволиться, а то если до суда дойдет, то это ж будет позор на всю страну.
И тогда его уже конкретно перемыкает. Он сам берет косу и идет к парламенту. Там его стопит охрана и начинает заворачивать. Он же настаивает, что трава должна быть выкошена сейчас же либо обслугой парламента, либо он сам ее выкосит. Все это на улице, при толпе и перед журналистами.
Короче в воздухе пахнет скандалом. На пороге появляется начальник охраны и пытается арестовать молодого мента. Тогда мент берет косу и начинает косить траву. Стрелять в него охрана постремалась, так он всю траву и выкосил. На этот момент даже парламентское заседание приостановилось, все толпами выбегали покурить и понервничать. А потом как все вернулись, так дружно внесли предложение и почти единогласно проголосовали за лигалайз.
А молодого мента потом нашли убитого. Ну, в хорошем смысле. Теперь он национальный герой и везде курит на халяву.
Ельцин и торчки (политическая сказка)
В общем, вот такая тема: типа весь мир —
А там возле входа уже толкутся человек пятнадцать таких же точно Жириков и ждут начальника охраны, чтобы он пришел и решил, кого пропускать. А пока начальник пришел, так еще десяток Жириков подвалило. И причем у всех депутатские ксивы в полном порядке. А охрана их пускать не хочет, потому что она сегодня уже восемь Жириков внутрь пропустила, и теперь изнутри раздается непонятный шум, типа как будто оно сейчас вот–вот взорвется.
Так вот: наш Жирик, как самый сообразительный, сразу понял, что в мире началась очередная непонятка и надо срочно эвакуировать семью и самому, по возможности, свалить куда подальше, пока лишних Жириков отстреливать не начали. Приезжает домой, а оттуда как раз Жирика выносят и грузят в упаковочную машину с мигалкой. А тот упирается, в упаковку лезть не хочет и кричит на ментов разные обидные вещи. А возле подъезда собралась толпа народа, говорят: сегодня уже четвертого Жирика забирают. И тут следом за ментами выходит еще один Жирик, вместе с семьей и чемоданами, садится в такси и отбывает в неизвестном направлении.
Но это история вобще–то не про Жирика, а на самом деле это история про Ельцина и торчков. Идет, значит Ельцин по улице и вдруг видит торчков. Он говорит: привет, торчки. А торчки ему отвечают: привет, Ельцин. А ты глюк или на самом деле? Ельцин им говорит: я не глюк, я на самом деле. Тогда торчки ему говорят: а давай мы тебе паравоз дунем. А Ельцин спрашивает: а это не больно? Тут торчки ему объясняют, что такое паравоз, и даже демонстрируют на одном из паравозолюбивых товарищей. Ельцин подумал и говорит: нет. Давайте я лучше так хапону. И хапает как пионер, честно и добросовестно, на полную катушку. А потом говорит: во, как клево, оказывается! Прям на десять лет помолодел! Вот это гораздо лучше, чем эту водку галимую жрать, тем более что врачи уже давно запретили. А лучше ганджа курить и с торчками тусоваться.
И вот начинают они тусоваться. А тут явились менты и стали ксивы проверять, а у Ельцина ксивы нет. Он говорит: вы что, мужики, меня не узнаете? Я же, елы–палы, президент Ельцин. А менты ему на это: если ты президент, то почему такой укуренный? И почему без охраны? Короче, поехали с нами в участок до выяснения. И грузят его вместе с торчками в желто–синюю упаковку.
Приехали, короче, в участок. Ельцин говорит: а где тут у вас телефон? Мне домой позвонить надо. А они ему: а может тебе еще и кофе в постель? Он им: не хер стебаться, я же по закону имею право на один звонок. А они ему: старик, ты б вобще молчал за свои права, а то сейчас свяжем тебя как буйного, будешь знать, как с торчками тусоваться да за президента себя выдавать. И закрывают их всех в обезьянник.
И сидит, короче, президент Ельцин вместе с простыми торчками в обезьяннике. А тут по радио передают: президент Ельцин сегодня вышел из дома и пропал неизвестно куда. Менты сразу понимают, в какую каку они вляпались и что им за это будет. И что теперь делать? Выпустить его — плохо, не выпускать — опять плохо. А вот если его дубинками забить и на соседний участок подбросить? Это вроде бы нормально, все нормальные люди так делают, и если сделать все как надо, то за это ничего не будет.
И вот, короче, решили они Ельцина забить. Открывают обезьянник и говорят: торчки, на выход и по домам! А ты, дед, останься, у нас с тобой разговор будет.