Растопить ледяное сердце
Шрифт:
— Вас ведь Петтер зовут? — подаю голос, решив наладить контакт со своим конвоиром.
Любое знакомство в этом чужом мире может мне пригодится, особенно когда я намечу для себя план побега.
— Верно, леди. Извините, но мне не положено с вами разговаривать. Есть лишь приказ — проводить до опочивальни, — отвечает мужчина.
— Поняла, — растерянно произношу я. — Но, может быть, вы все же сможете ответить мне еще на один вопрос? Кто такие Доротея и Вивьен?
— Не могу знать, герцогиня, — быстро произносит конвоир.
— Как же вы тогда их позовете? — слабо
Не знаю, откуда во мне взялось это жгучее любопытство, зачем мне потребовалось знать, что за женщин велел пригласить в свою спальню на ночь глядя герцог. Но мне жизненно необходимо подтвердить или опровергнуть свои догадки. Похоже, что совершать нелогичные, странные поступки входит у меня в привычку. А началось все с того ритуала, который я зачем-то решила попробовать сотворить. И ведь все шло хорошо, пока я не оказалась запертой в этом мире.
— Уверяю вас, леди, с его светлостью все будет в порядке, — все тем же ровным тоном отвечает конвоир и, останавливаясь, толкает темно-коричневую дверь. — Вы можете не волноваться. Мы пришли.
Комната, которую мне с барского плеча выделил герцог, оказывается довольно большим, немного мрачным помещением. Быстро попрощавшись, мой конвоир позорно сбегает, видимо, боясь, что я продолжу задавать вопросы. Но, кажется, я уже догадалась, кто такие Вивьен и Доротея. Странно, но от этого понимания легче не стало, только внутри меня начала подниматься злость.
То есть я отказала, и герцог скоренько нашел себе забаву на ночь? А как же приличия?
И вообще, у него здесь личный гарем, что ли? Да еще велел пригласить сразу двух женщин. ДВУХ! Да что он будет с ними делать? Фу. Это вообще за гранью моего понимания.
Хотя, с другой стороны… Я же сама лила слезы и сопротивлялась, просила не трогать меня. Райнхольд согласился, но он взрослый мужчина, которому необходима женская ласка.
Тьфу, уже оправдываю этого сластолюбца. Совершенно запуталась в своих противоположных мыслях. Лучше бы думала, как завтра буду проходить проверку. Если лекаря обмануть не сложно, то менталист…
Не знаю, что вкладывают в это понятие здесь, но если этот человек и правда обладает способностями, позволяющими копаться в памяти и читать мысли, то мне хана. Вся моя прекрасная легенда разрушится о воспоминания о моем родном мире, совершенно не похожем на этот, и той жизни в золотых кандалах, закрытых на ключик чувства вины, от которого я так мечтала сбежать.
Сбежала, ничего не скажешь.
Только вот кандалы остались при мне, сменился только владелец ключа, отпирающего их.
Упав в бархатистое бордовое кресло, потираю пальцами виски, в которых поселилась давящая боль. Хочется снять с себя это ужасное белое платье, сжимающее мои ребра, вдохнуть полной грудью и принять ванну. Как расшнуровать этот чертов корсет самостоятельно? Разве для таких манипуляций не положена камеристка? Почему я лишена этой привилегии? Или здесь вообще нет такого понятия?
Кое-как, путаясь пальцами в шнурках, справляюсь с платьем, глядя в большое прямоугольной
Толкаю наугад двери, обнаруживая небольшой кабинет с лакированным столом и книжными стеллажами, уютную гостиную с несколькими мягкими креслами и кофейным столиком, ванную комнату с большой купелью и, наконец, гардеробную. Удача явно сегодня покинула меня, потому что все полки оказываются девственно пустыми, даже убогого халатика не завалялось.
Странно. Из бесед герцога с гостями я поняла, что этот гигантский роскошный особняк принадлежит ему. И, раз уж блондин велел конвоиру проводить меня в “мою спальню”, значит, здесь должны быть какие-то следы пребывания Альвины. Но ничего. Может быть, она раньше жила в другой комнате? Тогда почему вещи не перенесли?
Слишком много вопросов для одного дня. Лучше буду решать проблемы по мере их поступления. Для начала разберусь с глубокой купелью и шеренгой флакончиков из темного стекла, выставленных в ванной, словно на полке магазина. Поспать я могу и нагишом, главное — завернуться в одеяло поплотнее. А завтра, когда обитатели дома вспомнят о моем существовании, попрошу принести мне какой-нибудь наряд.
Не хочу признавать, но во мне еще не угасла надежда, что я нахожусь во сне. А значит, вполне возможно, что завтра утром я проснусь в собственной постели, с наслаждением потянусь и удивлюсь тому, какие необычные сюжеты способен сотворить мой разум.
Глава 5
К моему великому сожалению, чуда не произошло. Открыв утром глаза, я уткнулась взглядом в темный балдахин и в отчаянии захныкала, понимая, что кошмарный сон оказался явью.
Вчера, от души накупавшись в горячей воде с ароматной пеной, я упала на мягкую постель и мысленно попрощалась с этим миром, замороженным герцогом и сопутствующими проблемами. Но сбежать от ответственности не удалось, а значит, мне придется смириться с действительностью и подстроиться под нее.
Морщусь, услышав настойчивый стук в дверь. Вот и обещанные проверяльщики пожаловали.
Завернувшись в одеяло за неимением других вариантов, встаю с постели и, ворча себе под нос, иду пускать тех, кто так рьяно желает попасть в мою комнату.
— Совсем необязательно выламывать дверь, я прекрасно слышу ваш… — прерываюсь на полуслове, уперевшись глазами в Райнхольда, который сверлит меня недовольным взглядом, сложив руки на груди.
Все-таки он хорош: длинные, отливающие серебром, волосы убраны в хвост, белоснежная сорочка, расстегнутая на несколько пуговиц, открывает вид на мощную шею и ключицы. Но выражение лица, конечно, хотелось бы более благодушное. Что уже успело произойти такого страшного, пока я спала, что герцог выглядит настолько недовольным?