Растопить сердце Льва
Шрифт:
– Ты про отца? В следующий раз он приехал, когда мне исполнилось восемнадцать. Я был рад до ужаса. Мы пообщались. Думал, что хорошо пообщались. Но перед его уходом случайно услышал их с Нат разговор. Отец сказала: “Я надеялся, но нет. Мальчик разочаровал меня”.
Рита вдохнула и прижала ладошку ко рту, как будто смотрела остросюжетный фильм и очень переживала за героев.
– Все нормально. Это я уже пережил. Третий раз мы виделись на выпускном из Академии. Он пожал мне руку и поздравил с успехами. Вот и все наше общение. Не так плохо, как могло быть.
Она смотрела на него и плакала, продолжая прижимать ладошку ко рту.
– Что слу…
Не договорил. Девушка снова оказалась рядом с ним на диванчике и обняла. Плакать она продолжила уже ему в шею, тыкаясь в горячую кожу мокрым носом.
Аккуратно приобнял за талию. Можно было перетащить это недоразумение к себе на колени, но нет, это уже слишком.
– Ты не можешь быть разочарованием, - вхлипнула Рита.
– Никогда.
Сердце Льва медленно таяло, под горячими, падающими прямо на него слезами. Сейчас у него не было подходящих слов, чтобы утешить. Просто сжал девушку в своих руках чуть крепче, не забывая про нежно.
***
– Мне не нравится!
– возмущалась девушка, примеряя черный пуховик.
– Он слишком мрачный! Что? Хватит ржать!
– Занозой ты мне нравишься больше, чем когда размазываешь сопли по моему свитеру, - уколол Лев.
Соврал. Ему было приятно и то, и то одинаково. Еще никто, узнав его историю, не реагировал так искренне и открыто. Странно, но именно эти слова “ты не можешь быть разочарованием” проникли глубоко внутрь, растопили маленькую часть льда на сердце и пластырем легли на старую рану, которая временами ныла. Обычно, к дождю. К дождю из неприятностей.
– Покупать этот все равно не буду.
– Зря, он тебе идет и качество хорошее. Капюшон, опять же, - улыбнулся и накинул его на и без того взъерошенную девушку.
– И он не скучный, - провел рукой по вышивке на чуть расширяющемся к низу подоле. Черным по черной ткани.
– Все равно мрачно. Хочу яркий!
– скинула теплый обшитый мехом капюшон обратно.
Они ходили по магазинам уже второй час. Рита начала банально уставать и немного капризничать. Лев это видел, но сдаваться не собирался. Тем более, что уже прикупил для нее радужный теплый комбинезон для прогулок в парке. Возмущалась она долго, но все-таки сдалась, позволив сделать себе этот подарок.
Тут к пререкающейся паре подскочила продавщица с улыбкой на лице во все тридцать два.
– Вам очень идет. Зато к этому пуховику вы можете подобрать яркие аксессуары. У вас шарфик разноцветный, можно подобрать к нему яркую шапку и будет смотреться совсем иначе.
Она отбежала к отделу с головными уборами. Рита задумчиво посмотрела на лежащий рядом шарф. Действительно, яркий он состоял из небольших прямоугольников всех цветов радуги. Объемный и длинный, девушка могла в него завернуться до самых глаз.
– Давай попробуем!
Лев подхватил шарф и принялся методично заворачивать его на шее девушки. Закончил и развернул к зеркалу.
– Так не мрачно?
Тут же подбежала продавщица.
– Так жарко, - пробурчала она в шарф и кивнула.
– Уговорили, берем! И эту шапку!
Лев радостно выдохнул. Ходить по магазинам с женщиной - пытка. Ходить по магазинам с беременной женщиной - пытка изощренная, как Средневековая казнь. Притом, что инквизитор по десять раз меняет мнение и не знает, чего хочет, то ли в сжечь, то ли голову отрубить, то ли простым колесованием отделаться.
– Уверена, что эту?
– с ужасом посмотрел на ярко-желтое нечто на голове Риты.
– Ты сам её на меня надел. Мне нравится, - пожала плечами.
– Ярко!
– Тебе еще сюда красных варежек не хватает и будешь, как светофор.
Фыркнул Лев и быстро вышел из магазина, предоставив упертой и гордой Рите возможность самой расплатиться за покупки.
Он имеет полное право хотя бы не смотреть на жест гордой феминистки.
Рита
Полчаса спустя, когда они загрузили покупки в багажник и отогревались в салоне, после пробежки под внезапно начавшейся пургой, на колени девушки легла небольшая золотистая коробочка.
– Что это?
– Подарок. Для комплекта к шапке и шарфу.
Одобрительный взгляд мужчины на новый пуховик и изящные зимние сапожки с симпатичной меховой опушкой. Разумеется, Лев её при первой же возможности запихнул в теплые обновки.
Открыла коробку. Красные варежки с белыми снежинками.
– Я думала, ты пошутил!
– рассмеялась, тут же примерив правую. Подошла идеально.
– В каждой шутке есть доля шутки.
Кажется, теперь у нее будут любимые варежки. Натянула вторую, потерла ладошками друг о друга и улыбнулась.
– Спасибо. Мне очень нравится.
– Я рад. Теперь к плохим новостям. Домой мы уже не успеем. Так что едем сразу к твоему папе. С этими пробками, - продемонстрировал экран смартфона с красноречивыми девятью пробочными баллами, - мы туда как раз через полтора часа доберемся.
– Хорошо, только давай достанем из багажника печенье!
***
Отец встретил их на расчищенной до земли подъездной дорожке к шикарному четырехэтажному особняку. Красный кирпич, высокие окна. Лаконичный английский стиль в сочетании с русским размахом и высоким забором, увешанным камерами.
– Кажется, я его заинтриговала этим “мой парень”.
Хихикнула Рита, выпрыгивая из машины, прямо в руки к коренастому мужчине в возрасте. Михаил Дутов был похож на типичного русского дельца. Невысокий, с красиво постаревшим морщинистым лицом и хитрым прищуром глаз человека, который своего не упустит. Завершала образ объемная куртка и огромная меховая шапка с торчащими во все стороны ушами.
– Ого, обновки. Тебе очень идет, - отец коротко обнял.
Он редко позволял себе нежности. Отступившее волнение снова вернулось с удовенной силой, точно что-то случилось. Обычно Михаил Дутов принимал гостей только в доме, а не встречал в дверях. Никогда так крепко не обнимал и не поглаживал по спине.