Ратное поле
Шрифт:
Один за другим выходили на огневой рубеж десантники. Но не у всех результаты оказались утешительными.
Неудача родила желание совершенствоваться. А тут еще кто-то пустил слух: новый командир обещал каждому, кто выполнит упражнение на «отлично», предоставить отпуск на родину.
Новые стрельбы показали, что десантники за дело взялись серьезно. И когда через месяц комиссия вышестоящего штаба проверила полк, она отметила высокий уровень огневой подготовки. Часть вскоре была признана лучшей
Теперь надо было переходить к воздушно-десантной подготовке, к прыжкам с парашютом. Полным ходом шло оборудование парашютных городков, отрабатывались вопросы взаимодействия с военно-транспортной авиацией.
В суматохе командирских забот я не забывал о том, что мне впервые в жизни предстоит прыгать с парашютом. Моим учителем оказался начальник парашютно-десантной службы полка, мастер парашютного спорта капитан Михаил Смахтин. На счету Михаила было свыше двух с половиной тысяч прыжков. Солдаты в шутку называли его «завнебом».
Начали мы с изучения материальной части парашюта. Затем пошли теория прыжков, занятия на тренажерах. Полтора месяца изо дня в день, не оставляя, конечно, командирских обязанностей, я проходил напряженную подготовку солдата-новичка.
И однажды Смахтин сказал:
– Прыгаем завтра на рассвете. Я должен прыгать первым, вы - за мной. Таков порядок.
Многое в жизни мы делаем впервые. Но многое ли запоминаем? То раннее утро я запомнил на всю жизнь. Оно было, как для летчика первый самостоятельный полет, для хирурга - первая самостоятельная операция, для воина - первый бой.
Весеннее поле высветилось свежей зеленью, на небе плыли редкие стайки облачков. Небольшой ветерок колышет легкие травы, освежает горячее лицо. Аэростат, словно ретивый конь на привязи, рвется в небо.
Вместе с инструктором поднимаюсь в корзину. За спиной - плотно подогнанный парашют. С каждой сотней метров ветер сильнее свистит в тросах и раскачивает корзину. Земля медленно удаляется, расширяется горизонт. Уже сверху рассматриваю знакомые постройки военного городка, черную кайму леса и поднявшееся над ним весеннее солнце.
Первым, легко отделившись от корзины, вывалился Смахтии. Через несколько секунд на фоне темно-зеленого луга вспыхнул белый купол. Я бросил взгляд на высотомер: стрелка ушла за цифру 800. Пора!
Момент отделения от корзины и сам прыжок прошли почти бессознательно. Заученно действовали руки и ноги, Казалось, не разум, а они руководили телом.
Навстречу бросилась земля. И почти сразу почувствовал удар: надо мной раскрылся парашют. Мгновение - и он наполнился воздухом. Беспорядочное падение приостановилось, и я повис на стропах.
Ветер начал немного сносить парашют, и я подправил его стропами. Наконец приземляюсь…
С тех пор увлекся
За три года службы в воздушно-десантных войсках я убедился: при ведении современных боевых операций этот род войск играет немалую роль. О воздушных десантниках с полным правом можно сказать - это та же пехота. Только крылатая!
ВСТРЕЧИ С МАРШАЛОМ ЖУКОВЫМ
Везло мне на добрые встречи всегда,
Храню свято в памяти это…
Я.Шведов
О маршале Г.К.Жукове рассказывают в своих мемуарах многие видные военачальники, ветераны войны. И каждое воспоминание добавляет к портрету полководца все новые штрихи, помогающие наиболее полно обрисовать портрет этого незаурядного человека.
Моя первая, довоенная встреча с будущим Маршалом Советского Союза и четырежды Героем Советского Союза была несколько необычной.
В один из дождливых осенних вечеров я, тогда курсант Минского военного училища, стоял на посту у выездных ворот. Обязанности часового были несложными. Входили и выходили преподаватели, командиры училища, и, хотя почти каждого из них я знал, инструкция требовала строго выполнять пропускной режим, невзирая на лица.
К воротам подъехала черная «эмка». За рулем - водитель в гражданском костюме, на заднем сиденье - двое в военной форме.
– Часовой, откройте ворота!
– не выходя из машины, потребовал водитель.
– Прошу предъявить пропуск на въезд. Понизив голос, водитель сообщил:
– В машине командир кавкорпуса (он назвал неразборчиво фамилию) и комдив Жуков.
– Без разрешения начальника караула пропустить машину на территорию училища не могу.
Из машины выскочил комкор и, приказав пропустить машину, поинтересовался моей фамилией.
– Курсант Баталов, товарищ комкор! Разрешите доложить: по инструкции я не имею права пропускать на территорию училища машины и людей без пропуска.
Прибежал начальник караула и, растерявшись при виде высокого начальства, сбивчиво представился. Комкор обратился к нему, потребовав снять часового с поста и наказать.
Я был курсантом второго курса и до сих пор не имел взысканий. Да и обидно было получить взыскание незаслуженно.
Но вот из машины вышел коренастый комдив в кавалерийской форме и обратился к комкору по имени-отчеству:
– Может, курсант и прав? Он ведь на посту,- комдив почти вплотную подошел ко мне и спросил: - Как гласит инструкция?