Равника
Шрифт:
— Нет! — огрызнулась я и рассмеялась.
Она снова отвесила мне подзатыльник.
— Нужно идти, — сказала я. — Ган Шокта и Борборигмос готовы поубивать друг друга.
Она притворно зевнула. — Что, опять?
— Да. Но сегодня мне нужно, чтобы они выслушали моих новых друзей.
— У тебя появились новые друзья, детка? — спросила она с какой-то собственной легкомысленной надеждой.
— Я… да. Двое. Но Ари… Гекара мертва.
— Я знаю, Кларысия. Я слышала. И мне очень жаль. Она убивала наравне с лучшими. И она была тебе хорошим другом. Достойным другом.
На
Потом я схватила её за руку и потащила за собой: — Ну пошли уже, мама!
Когда мы подходили к Скарргу, я расслышала гневный голос моего отца, эхом отдающийся в туннелях: — Борборигмос едва сдерживается, чтобы не прикончить тебя на месте, призрачная убийца. Он считает, что ты и грозовой маг в ответе за его свержение.
— Я понимаю, — робко ответила госпожа Кайя, а затем уже увереннее добавила: — С другой стороны, мы с Тейо помогли спасти тебе жизнь. И, кроме того, мы дружим с твоей...
Не успела госпожа Кайя назвать меня по имени, как Ган Шокта сердито огрызнулся: — Не нужно напоминать мне о моей… маленькой оплошности. Да, я вам обязан. Я признаю это. Но не думайте, что ваш приход обрадовал меня хоть капельку сильнее, чем циклопа. Уж поверьте мне, вы выбрали очень неудачное время.
— Мы хотим находиться здесь ничуть не больше, чем вы хотите нас здесь видеть. Но у нас нет выбора, Ган Шокта. Нет выбора, Борборигмос. Нам нужно, чтобы груулы…
К тому времени мы уже вошли в помещение, и Ари крикнула отцу со смесью радости и тревоги: — Она здесь, Ган!
Ган Шокта обернулся: — Здесь? Где?
Ари вышла вперёд, держа меня за плечи. Мама у меня куда выше и куда крепче, чем я. Поэтому в её присутствии меня сложно заметить даже без медвежьих объятий. К тому же она была вооружена до зубов: с мечом и секирой, двумя длинными кинжалами и железной цепью, обмотанной вокруг её талии наподобие пояса, которая сейчас больно упиралась мне в спину. Но у нас с ней одинаковые тёмные волосы и, как я слышала, одинаковые улыбки. — Прямо здесь! — сказала она в ответ папе.
Все сидящие у костра разом повернулись к Ари Шокте
Ган Шокта прищурился и крикнул: — Отзовись, дочка!
— Я здесь, Отец, — сказала я.
— Она прямо передо мной, Ган, — добавила его жена.
И тут Ган Шокта улыбнулся: — Я её вижу.
Борборигмос что-то проворчал, соглашаясь с ним, и некоторые воины в толпе тоже закивали, хотя большинство из них просто притворялось, что видит меня, чтобы угодить вождям.
Я обратилась к отцу и циклопу со всем надлежащим почтением: — Великий Борборигмос. Легендарный Ган Шокта. Вы должны объединить Кланы и помочь другим гильдиям. Иначе всем нам придёт конец.
В ответ Ган Шокта прорычал, указывая на Борборигмоса: — Именно это я и пытался ему втолковать. Но упрямый осёл и слушать не желает.
Борборигмос наклонился и протянул ко мне свою огромную лапищу. Я скользнула из объятий матери прямо в его ладонь, которая сомкнулась вокруг меня, практически скрыв меня из виду.
Я
Нормально ли, что мне от этого так приятно? Я хочу сказать, меня вовсе не нужно защищать. Уж точно не от Борборигмоса. Честно говоря, почти ни от чего. И всё-таки…
Госпожа Кайя положила руку Тейо на плечо и что-то прошептала ему, от чего он сразу остановился.
Циклоп поднял меня так, чтобы я могла шепнуть ему в его большое (и давно не чищенное) ухо: — Это правда очень важно. Груулы — и вся Равника — рассчитывают на вас.
В ответ он яростно затряс головой.
Я поднесла ко рту сложенные лодочкой ладони и зашептала снова. Затем я чмокнула его в щёку.
Он слегка покраснел, и я поняла, что нашла слабое место старого добряка…
Две есть. Осталось ещё две.
— Пожалуйста, — взмолился мастер Зарек, — хватит. Он нагнал нас троих, и все вместе мы вошли в Корозду. — Я только что потратил целых шестьдесят шесть минут, опустошая Маяк. Я устал, и у меня нет сил на ваши игры. Или ваших воображаемых друзей.
— Это вовсе не игры, — возразила госпожа Кайя. — Крыска не воображаемая, и вообще, мысли шире, чёрт возьми! Можно подумать, ты ни разу не сталкивался с заклятьем невидимости.
— Ну ладно, если она и впрямь использует заклятье невидимости, скажи ей, чтобы прекратила.
— В её случае всё не так просто. Это… врождённое. Она не может включить или выключить его.
— Скорее всего, это не сработает, — сказала я, — но всё-таки… поверните его голову точно в то место, где я стою. Пока Тейо и госпожа Кайя слушали меня, я наблюдала за мастером Зареком. Видимо, он по-прежнему был уверен, что над ним издеваются, и страдальчески закатил глаза, глядя на эту глупую «проделку».
— Стоит попробовать, — сказала госпожа Кайя, а затем без предупреждения прошла прямо сквозь него, от чего, полагаю, ему сделалось крайне неуютно.
— Проклятье, Кайя, какого Крокта ты…
Оказавшись сзади, госпожа Кайя буквально схватила его лицо обеими руками, которые вновь стали осязаемыми, и повернула его… ну, ко мне.
— Привет, — помахала я ему.
У него отвисла челюсть, а в голове промелькнуло что-то вроде: И откуда только она взялась?
— Изначально я взялась из Кланов Груул. Но сейчас я неприкаянная, если вдруг вам интересно. Меня зовут Кларысия Шокта, но вы можете называть меня Крыской — все так делают. Ну, то есть, не совсем все. Все, кто знает о моём существовании, кроме родителей и крёстного. Гекара звала меня так. Мне её не хватает. Бьюсь об заклад, вам тоже. Знаю, вы притворялись, будто бы вам нет до неё дела, но ещё я знаю, что вы по-настоящему дорожили её дружбой. Она была таким верным другом, правда? И таким весёлым. Она заставляла меня хохотать, и хохотать, и хохотать до упаду. Немногие люди были способны на такое. Я имею в виду, специально.