Равника

Вайсман Грег

Но на её лице отразилось лишь недоумение. Тогда Тейо взял Гекару за руку, занятую Гекарой-куклой, и попытался направить, подвести её ко мне.

Она медлила, сопротивлялась. Впервые за всё время нашего знакомства её голос был таким нервным и встревоженным. — Знаешь, — сказала она, — я почему-то не могу вспомнить, как выглядит Крыска. Странно, правда?

Тейо не знал, что ответить. Но для меня в этом не было ничего нового. Даже те, кто мог меня видеть, начинали забывать меня, если я слишком долго им не показывалась. Даже моя мать — хотя сама она ни за что бы в этом не призналась —

начинала забывать, что у неё вообще есть дочь, если долго со мной не виделась. Возможно, от Гекары я просто не ожидала подобного так скоро. Но это и полнейшая неожиданность — не одно и то же, вы же понимаете?

Поэтому я даже испытала облегчение, когда эту беседу прервало громкое хлопанье кожистых крыльев и режущий ноздри запах серы. Владыка Ракдос спускался к нам в поисках своей посланницы.

— ПОЙДЁМ, ЖЕНЩИНА, — произнёс он своим зычным замогильным голосом. — РАВНИКА СНОВА ПРИНАДЛЕЖИТ НАМ. ЛЮДИ ИЗМУЧЕНЫ ДОЛГОЙ БИТВОЙ, И ТЕПЕРЬ НАШ ЦИРК СМЕРТИ ДОЛЖЕН ЗАБАВЛЯТЬ ТОЛПУ И ВСЕЛЯТЬ РАДОСТЬ В СЕРДЦА. НАМ ПОРА СОЗЫВАТЬ АРТИСТОВ И ГОТОВИТЬ ПЬЕСЫ. ЗРИТЕЛИ ЖАЖДУТ ЗАБЫТЬСЯ ПОСЛЕ УЖАСОВ ЭТОГО ДНЯ — С ГОЛОВОЙ ОКУНУВШИСЬ В ОГОНЬ, КРОВЬ И ОГОНЬ.

— О, ладушки, — воскликнула Гекара, позволив огромной лапе демона схватить себя, точно куклу в натуральную величину, готовую шевелить губами в такт словам своего господина. Они улетели вместе, при этом Гекара восторженно пищала: — Огонь! Кровь! Огонь!

Ну да, верно, она даже не взглянула на меня.

Мне горько, ясно? Очень горько. Это вы хотели от меня услышать?

Но потом я увидела, каким удручённым выглядит Тейо. Ради него я попыталась сохранить хорошую мину. Я улыбнулась, пожала плечами и сказала: — Кажется, я потеряла её. Но моей улыбки хватило ненадолго. Мои плечи опустились, а голова поникла. — Я ещё ни разу никого не теряла. Есть уйма людей, которых у меня никогда не было. Но она первая, кто мог меня видеть, и кого я потеряла.

Как назло, госпожа Рай выбрала именно этот момент, чтобы чуть в меня не врезаться. Мне пришлось посторониться, освобождая ей дорогу.

Тейо стал казаться ещё более удручённым, если такое вообще возможно. Он заметил, как к нам подошла госпожа Кайя со словами: — Не забывай, у тебя ещё остались мы двое.

Я кивнула. Мне хотелось как-то их развеселить, но я не справилась. Я сказала: — Вот только вы оба — мироходцы. Рано или поздно вы покинете Равнику.

Я сразу же пожалела об этом.

К чему заставлять их чувствовать себя плохо? Кому это поможет? Не мне, это уж точно. Знаете, мне бы хотелось, чтобы моим друзьям было хорошо.

Мы медленно пошли мимо празднующих и скорбящих. Война Искры была окончена. Оставалось только собрать осколки и найти в себе силы начать всё заново.

Вскоре мы добрели до скопления мироходцев и равничан, споривших о том, как им поступить с Бессмертным Солнцем.

— Уничтожить проклятую штуковину! — отрезал господин Сердитый Минотавр.

Госпожа Рай возразила: — Но ведь это потрясающее произведение...

— Это потрясающая мышеловка для мироходцев. В которую я попался дважды. И вот

что я вам скажу: я вовсе не горю желанием попадаться в неё снова.

Королева Враска, обвив левую руку господина Белерена своей правой рукой, рассудила: — Уничтожить его может быть легче сказать, чем сделать. Оно создано невероятно могущественным волшебством и усилено Искрой самого Азора.

Господин Белерен почесал щетину на подбородке. — Кроме того, эта штуковина может нам пригодиться — например, чтобы выследить и поймать Теззерета.

— Или Довина Баана, — добавила госпожа Налаар.

— Или Оба Никсилиса, — предложил господин Карн.

— Или, — сказала госпожа Лучница, — Лилиану Весс.

При упоминании Врановолосой госпожи господин Белерен и госпожа Налаар одновременно вздрогнули. Королева Враска озабоченно посмотрела на господина Белерена. Госпожа Баллард и господин Тефери обменялись многозначительными взглядами. Было очевидно, что всех их с некроманткой связывала непростая история. Это отвлекло меня от собственных неприятностей, и я задумалась, какой могла быть эта история… и что из неё получится в конце.

Они так ничего и не решили, когда оставшиеся члены Дозора — госпожа Ревейн и господин Златогрив — прибыли вслед за госпожой Аурелией, которая бережно несла закопчённый нагрудник господина Джуры, словно тот был священной реликвией.

Госпожа Налаар предложила: — Мы должны похоронить его в Теросе. Мне кажется, Гидди бы это понравилось.

— Ему бы понравилось знать, — возразил господин Златогрив, — что это ещё не конец.

— Это ещё не конец? — в ужасе переспросил Тейо.

Господин Златогрив усмехнулся, и, желая приободрить Тейо, положил ему на плечо свою огромную лапу. — Я уверен, что угроза Никола Боласа окончательно миновала, — затем он повернулся, обращаясь ко всем присутствующим. — Но мы не можем притворяться, что Болас был последней угрозой для Мультивселенной. Если мы действительно хотим почтить память нашего друга Гидеона, нам нужно договориться, что, когда возникнет новая угроза, Дозор не останется в стороне.

Госпожа Налаар обернулась на уничтоженную Канцелярию Договора и сказала: — Мы лишились нашего клуба.

— Нам не нужен клуб. Всё, что нам нужно — обновить наши Клятвы.

— Аджани, мы все уже обновляли их сегодня, — вздохнул господин Белерен. Он казался слегка усталым — а может, раздражённым. — Тебе не кажется, что одного раза в день вполне достаточно?

Господин Златогрив нахмурился. Его лапа на плече у Тейо непроизвольно сжалась. Леониец не поранил его, но Тейо поморщился от боли.

Госпожа Кайя заметила это и аккуратно убрала лапу, позволив Тейо выдохнуть с облегчением.

Я не удержалась от смешка. Мы с Тейо обменялись улыбками.

У него очень красивая улыбка…

— Пожалуй..., — пробормотала госпожа Кайя, — пожалуй, я могла бы принести Клятву.

Госпожа Налаар посмотрела на неё с надеждой и спросила: — В самом деле?

Мастер Зарек посмотрел на неё с недоверием и спросил: — В самом деле?

— Я далека от идеала…, — начала Кайя.