Рай для Евы

Матч Карин

Но стоило им только появиться на кухне, как мирное настроение Евы было мигом уничтожено, причем так же грубо, как накануне вечером, когда Лорел наткнулась на них с Лансом. Но на этот раз виновником этого стала не сестра, а Джефф.

Он как раз был занят тем, что, сидя на скамейке, жарил тосты. Вскинув глаза при звуке открываемой двери, Джефф с любопытством уставился на Еву с Лансом. Глаза его широко раскрылись от удивления, а губы искривились в насмешливой улыбке.

— Привет, привет! Что я вижу?!

— Джефф! — раздался вдруг

окрик Лорел, которая у плиты жарила яичницу. — А тосты? Господи помилуй, где это вы были? — спросила она, окидывая вошедших испытующим взглядом.

— Твоя сестрица, дорогая Лорел, настоящая темная лошадка! — неприязненно произнес Джефф, поспешно переворачивая подрумянившиеся тосты.

— Да и твой дружок не лучше! — явно в пику ему фыркнула Лорел.

— Я водила Буяна на прогулку, — пояснила Ева, — и заодно показала Лансу памятник первым миссионерам.

— М-м-м, всегда говорил, что Лансу, как никому, подходит его имя! Как тебя… Ланселот, кажется? — расхохотался Джефф. — Рыцарь без страха и упрека! А как насчет тебя, Ева? Ты тоже стараешься быть достойной твоего имени? Ева-искусительница! Сладкое яблочко, от которого у мужчин текут слюнки!

— Прекрати, Джефф, надоело! — поморщился Ланс.

Горло Евы свело от гнева, но, сделав над собой усилие, она не удостоила любителя насмешек даже взглядом, продемонстрировав тем, что он для нее пустое место. Но улыбнулась своему спутнику:

— Что у вас это за приятель, Ланс, просто беда с ним — повсюду сует свой нос.

Ланс рассмеялся, а Лорел украдкой взглянула на Еву, и между бровей у нее залегла недовольная складочка. Решив, что ей, должно быть, не понравилось, как она обошлась с Джеффом, — в конце концов, он же гость! — Ева поспешно добавила:

— Пойду накрою стол к завтраку, — и тут же скрылась за дверью.

Мало-помалу стали появляться и остальные. Кое-кто, казалось, был уже полон сил. Судя же по лицам остальных, хмыкнула про себя Лорел, они явно предпочли бы еще часок-другой понежиться в постели.

Весь оставшийся день Ева почти не видела Ланса. Постепенно тот утренний пыл, с которым она почти что предложила ему свою дружбу, угас, и ее душу начали терзать довольно противоречивые чувства. А когда наступило время вечерней дойки, весь энтузиазм Евы уже куда-то пропал, сменившись раздражением и недовольством собой.

Кроме того, после ленча Лорел объявила, что они с Лансом собираются на прогулку, и неизвестно, когда вернутся. Тогда Ева даже не попыталась скрыть охватившей ее обиды: ни Лорел, ни Лансу и в голову не пришло предложить ей поехать с ними. Конечно, она и так не поехала бы, поскольку должна была помочь отцу, что Лорел было отлично известно. Но обида на Ланса все же осталась. Разумеется, уныло думала Ева, это так естественно, что ему хочется побыть с Лорел наедине. Она такая очаровательная, с ней всегда весело.

И все-таки ей было интересно, а вспомнит ли он о том, что она обещала сводить его полюбоваться закатом? «Надеюсь,

что да», — вздохнула Ева и даже суеверно поплевала через плечо, скрестив пальцы. Жаль, что у нее не хватило сил остаться верной своей клятве держаться сдержанно и не навязываться ему. «Слабовольная тряпка!» — с отвращением обозвала она себя.

Постепенно, сама того не желая, Ева принялась гадать, о чем ее отец так долго беседовал с Лансом нынешним утром? Что они обсуждали? Но сколько ни ломала голову, так ничего и не придумала. Впрочем, это ее не касается, подумала она. Казалось бы, ей надо только радоваться, что отец наконец-то вылез из своей раковины и разговорился с приезжим американцем, однако на душе у нее было тревожно.

Ева никак не могла понять, что с ней происходит. Поэтому, несмотря на, казалось бы, твердо принятое решение не доверять этому человеку, чуть не завизжала от радости, когда, вернувшись домой, вдруг увидела на веранде терпеливо поджидавшего ее Ланса. К ее удивлению, он уже успел переодеться. Вместо слаксов и пуловера, которые были на нем днем, когда он уезжал с Лорел, теперь он надел джинсы и простой свитер. На ногах у него были старые, разношенные ботинки, скорее всего позаимствованные у Джо. Опустив голову и наклонившись вперед, Ланс как раз с интересом их изучал.

Радость и облегчение нахлынули на Еву с такой силой, что она испугалась. Для нее это было странное и непонятное состояние. Ей едва хватило сил, чтобы скрыть охватившие ее чувства.

Увидев приближавшуюся к дому девушку, Ланс поднял голову, в последний раз глубоко затянулся сигаретой и отбросил ее в сторону.

— Стало быть, вы уходите? — спросил Джо.

Поставив на землю бидоны, в которые они обычно отливали молоко и сливки для дома, он принялся стаскивать грязные ботинки.

— Через некоторое время, — пробормотала Ева, тоже переобуваясь. — Вот только отмоюсь от всей этой грязи…

Почувствовав, что дочь как-то необычно возбуждена, Джо испытующе и немного лукаво покосился на нее. Желая избежать проницательных глаз отца, Ева помчалась в дом, бросив на ходу Лансу: — Я буду скоро готова!

Взлетев по лестнице, в три прыжка, она вбежала к себе, наскоро переоделась в чистые джинсы и свитер, затем, все так же прыгая через несколько ступенек, спустилась вниз и тут с удивлением обнаружила, что отец по-прежнему стоит у веранды и беседует с Лансом. Но, увидев ее, мужчины, как по команде, замолчали.

Когда они с Лансом оседлали лошадей, Ева заявила, что возьмет с собой Буяна.

— Он с удовольствием прогуляется, — совершенно серьезно объяснила она и тут же, не удержавшись, полюбопытствовала: — О чем это вы разговаривали с папой?

— А для чего вам это знать? — покосился на нее Ланс.

— Ох, простите, я вовсе не хотела быть навязчивой!

— Да, конечно, конечно. Я еще утром вам сказал, что все понимаю. Вы просто очень любопытны.

Ева бросила на него быстрый взгляд: