Рай и Ад
Шрифт:
А у Надежды были и отец, и брат, и они не сидели, поэтому все права были на их стороне. И когда дочь сама ушла из дома, они приехали и пригрозили отцу, что, если он на ней не женится, у него будут большие неприятности.
Пока мама ходила беременная, она все время думала об измене и о той боли, что ей причинили, но простить отцу не могла всю свою жизнь. И много раз он приходил к ней, просил все начать сначала. На это она ответила: «Хватит того, что Люба живет без отца, у тебя дети, и я не хочу оставлять их сиротами при живом отце».
Перед смертью она призналась мне: «Знаешь, дочь, я всю жизнь
за них и так мне стало обидно - почему мы, даже любя, бываем так скупы на ласку?
Ведь я должна была не просто жалеть и в душе любить свою мать, я должна была ее день и ночь целовать и говорить ей о своей любви и благодарности. И как я вновь благодарна Богу, что теперь я могу это делать и после ее ухода. И я знаю: она видит мои слезы благодарности за то, что я, как и она, не могла простить измены.
Моя мама любила петь и пела красиво, я не умею, но петь люблю. Мама могла рассердиться и тут же простить, и у меня это тоже есть. Она всегда была щедрой, и я в нее такая же. Она всем помогала, уже сама больная, ходила топить печь соседке, а когда я стала ее ругать, она мне ответила: «Дочь, да мне ее жалко, придет с работы в холодную хату», хотя эта же соседка не с одной подругой перемывала ей косточки. И это все у меня от мамы, хотя на нее я никогда не хотела быть похожей.
Женщину, которая разбила ее жизнь, она простила: «Если он сам кобель, она здесь ни при чем». Но теперь-то я знаю, что это был приворот, и знаю, что та женщина могла бы поступить так же, как и моя мать, - не связывать свою жизнь с человеком, невеста которого ждала ребенка.
Тогда она думала только о своем счастье, это теперь она просит меня, чтоб я простила ее, что так в жизни получилось. У меня нет на нее обиды, я даже раньше в детстве думала о том, что если бы тетя не украла моего папу, мой папа жил бы со мной.
Женщину, которая жила с моим отцом, я называла «мама Надя». Нет, я не злилась на нее никогда, ни в коем случае, я искренне говорила: «Мама Надя». Это моя бабушка, когда я сказала ей, побывав в гостях у отца: «Бабушка, смотри, какое платье мне сшила тетя Надя», заставила назвать меня чужую женщину, укравшую счастье у моего отца и моей матери, мамой Надей.
Но потом я вдруг останавливалась и думала о том, что если бы у меня был родной папа, то тогда бы у меня не было папы Васи, которого я очень любила. Нет, думаю, лучше пусть все так останется.
Его я назвала в восемь лет «папой», никогда мне не забыть ту минуту - они прожили с матерью уже два года, и мне хотелось, чтобы у меня, как у всех детей, был отец. Однажды я пришла к нему на работу, решив сказать ему слово, которое все время крутилось у меня на языке и в голове, но произнести его вслух было страшно, а тут я собрала всю силу, чтобы не бояться, и сказала: «Папа, пошли домой».
Это надо было видеть - его лицо озарила блаженная улыбка, он подхватил меня на руки и подбросил вверх, затем прижал к груди, и я не знаю, чье сердце в эту минуту билось сильнее, мое или его.
Человека добрейшей души я не знала в своей жизни. Мне рассказали о нем в детстве, что когда он был молодой, то мог выпросить у матери яиц, отнести их
Я совсем забыла об этом, но тогда мне было приятно, что этот человек позволил мне назвать себя отцом, и я хотела быть на него похожей. Больше 20 лет прошло после его смерти, но люди до сих пор помнят его доброту. И хоть жили они с мамой плохо, мать сама в этом виновата: не смогла она забыть свою единственную любовь, как ей казалось. Отец это чувствовал и не мог ей этого простить, но меня он любил и всегда мной гордился. И я очень благодарна ему за его любовь ко мне.
Если вы знаете, что у вас была мать или отец, которые вас когда-то бросили, но вас воспитали другие родители, то полюбите этих людей во сто крат больше, чем если бы вы могли полюбить своих родных!
Но и полюбите отца своего и мать свою, которые не смогли вас воспитать, потому что это не их вина. Это вина их матери, которая не смогла подарить им настоящую любовь к детям и ко всему живому. Это вина всех матерей! Но будьте милосердны и простите им это.
Я не захотела тогда в своей жизни что-то менять, потому что вокруг меня вместе с бабушкой, тетей и двоюродным братом Михаилом поселилась любовь. Я благодарна матери за то, что она часто оставляла меня с бабушкой, благодарна мачехе, которая приворожила моего отца и он оставил меня еще до рождения.
Сейчас мне очень жаль эту женщину, мне было жаль ее и тогда. Однажды я случайно услышала, как отец сказал ей: «Ты для меня корова, ею всю жизнь и останешься». Но она сама выбрала такое счастье, даже всем своим трем дочерям он сказал, что всю жизнь любил только мою мать.
Ни у одного его ребенка жизнь не удалась; у старшей дочери, Галины умерла в тринадцать лет дочь от рака крови, сгорев за месяц, у самой трижды была операция на голове, у средней, Нины, дочь утонула в 12 лет, рано умер муж, у брата жизнь не сложилась, у младшей сестры то же самое. Мама Надя дожила до того, что одна из дочерей сказала ей, что она ее ненавидит и во всех своих несчастьях считает виноватой мать.
Мне их очень жаль, но я им благодарна. Если бы я жила с отцом, то никогда бы я не знала того, что знаю теперь.
Я долго не могла простить отца за те беды, которые он всем причинил, но теперь я не только простила его, я ему безмерно благодарна.
Я не могла понять, откуда во мне столько терпения. Я могу бесконечно долго прощать обиды. Оказывается, как показал мне Ангел, это у меня от отца. Однажды он рассказал мне о том, как они с мамой поссорились, и сказал при этом: «Доня, будь терпеливой в жизни, не повтори наших с матерью ошибок». И я терпела, прощала и вновь терпела.
Только через пять лет мучений я оставила мужчину, который был родным отцом моего сына, вспомнив о своем обещании, данном самой себе в детстве: «Если я когда-нибудь разойдусь с мужем, я или не выйду больше замуж, или выйду за того, кто полюбит моего сына, но у кого не будет детей». Так своими мыслями в детстве мы тоже переделываем свою программу.
Так все и получилось в моей жизни. У моего сына был настоящий отец, и я его совсем не ревновала, когда он говорил, что папу любит немного больше, чем меня. Ведь я сына любила больше всех на свете, и его покой для меня был важнее всего.