Рай. Том 2
Шрифт:
— Вот и прекрасно, — перебил Мэтт. — Срочно проверьте, верны ли эти слухи, и если действительно кто-то решил поживиться, немедленно узнайте его имя.
Роскошный лайнер медленно скользил по тяжелым волнам Атлантики, то поднимаясь на гребни, то медленно опускаясь, и это непрерывное движение доводило Филипа Бенкрофта однообразием и монотонностью почти до бешенства. Сидя за капитанским столом между женой сенатора и техасским нефтяным магнатом, он с деланным интересом слушал, что говорит соседка:
— Мы прибудем в порт послезавтра, к концу дня. Надеюсь, вам нравится круиз?
— Чрезвычайно, —
— Вы навестите друзей, когда мы будем в Италии? — поинтересовалась жена сенатора.
— У меня нет там друзей, — буркнул Филип. Несмотря на изнуряющую скуку, он с каждым днем чувствовал себя лучше, сильнее и увереннее. Его доктор оказался прав — необходимо было полностью отрешиться от тревог и забот, и особенно от всего связанного с бизнесом.
— Нет друзей в Италии? — повторила соседка, безуспешно пытаясь продолжить одностороннюю беседу.
— Нет. Только бывшая жена, — рассеянно ответил Филип.
— Вот как? Вы повидаетесь с ней?
— Вряд ли, — покачал головой Филип, но тут же замер, сообразив, что упомянул о женщине, которую вышвырнул из дома и из жизни много лет назад. Очевидно, вынужденный отдых губительно действует на мозги.
Глава 47
С той минуты как Мэтт предложил отпраздновать ее день рождения вчетвером, Мередит терзали тяжкие предчувствия, но приехавшие Паркер и Лайза казались исполненными такой решимости быть жизнерадостными и веселыми и ничем не испортить праздника, что Мередит убедила себя, будто она все навоображала и никакого несчастья не предвидится.
— С днем рождения, Мер, — прошептала Лайза, крепко обнимая подругу и вручая ей коробку в яркой обертке.
— С днем рождения, — повторил Паркер, протягивая ей небольшой тяжелый овальный футляр. — Фаррела еще нет?
— Пока не приехал, но в кухне есть вино и закуски. Я как раз ставила все на поднос.
— Сейчас помогу, — вызвалась Лайза. — Умираю от голода.
Она исчезла на кухне в облаке шелка цвета сливы, отделанного бахромой.
Проводив ее мрачным взглядом, Паркер угрюмо осведомился:
— Почему она вечно наряжается чучелом? Неужели не может одеваться как все нормальные люди?
— Потому что она не такая, как все, — пояснила Мередит. — Знаешь, — недоуменно нахмурилась она, — многие мужчины находят Лайзу потрясающей.
— Мне нравится твоя манера одеваться, — сообщил он, оценивающе оглядывая ярко-красный бархатный жакет-болеро, отделанный золотой тесьмой, с аскотским галстуком 5 , придававшим ей вид обманчивой невинности. Жакет был расстегнут, открывая красное платье без бретелек, присобранное у талии и ниспадавшее широкими складками. Намеренно игнорируя ее попытки защитить Лайзу, Паркер улыбнулся и сказал:
5
Галстук с широкими концами и виде шарфа
— Почему бы тебе не развернуть мой подарок до приезда Фаррела?
В серебряной оберточной бумаге оказался голубой
— Как прекрасно, — прошептала она, чувствуя, что сердце болезненно сжимается, а внутренности скрутило тошнотным узлом. Слезы обожгли веки, так что перед глазами все поплыло, а блеск драгоценных камней сливался в одну неясную, неразличимую полосу. И в этот момент она поняла: ни браслет, ни Паркер не принадлежат ей. Паркеру не суждено стать ее мужем теперь, когда она предала его в мыслях и в сердце из-за безумной, страстной одержимости Мэттом.
Подняв голову, Мередит вынудила себя встретить выжидающий взгляд Паркера и протянула ему браслет.
— Прости, — пробормотала она, задыхаясь, — это чудесный подарок, но я… я не могу принять его, Паркер.
— Но почему… — начал было он, хотя уже знал ответ, предвидел его за мгновение до того, как она заговорила. — Так вот оно что, — резко бросил он. — Фаррел выиграл!
— Не совсем, — спокойно ответила она, — но что бы ни случилось между Мэттом и мной, мне все-таки, не следует выходить за тебя замуж. Ты заслуживаешь большего, чем жена, которая не может справиться с чувствами к другому мужчине.
После короткого напряженного молчания Паркер наконец спросил:
— Фаррел знает, что ты решила разорвать помолвку?
— Нет! — вскинулась Мередит. — И я предпочла бы, чтобы он не знал! Это только еще больше распалит его.
Паркер снова поколебался, но тут же взял браслет и решительно застегнул на руке Мередит.
— Я не собираюсь сдаваться, — сообщил он, мрачно улыбаясь. — И считаю это очередным небольшим препятствием. Как же я ненавижу этого ублюдка!
Прожужжал звонок. Паркер поднял голову и уставился на Лайзу, стоявшую в дверях с подносом.
— Какого черта ты торчишь здесь и подслушиваешь? — обрушился он на нее, как только Мередит направилась к двери, чтобы впустить Мэтта. — И долго ты тут стояла?
— Не очень, — ответила она поразительно мягко, «:, несмотря на их прежние ссоры. — Хочешь бокал вина?
— Нет, — горько усмехнулся Паркер, — скорее, всю бутылку.
Вместо того чтобы злорадствовать, Лайза наполнила бокал и поднесла ему, словно обдав при этом Паркера странно светящимся нежным взглядом огромных глаз.
В дверях появился Мэтт, и Мередит показалось, что он своим присутствием, волей и энергией наполнил всю комнату, — С днем рождения. Выглядишь ты просто потрясающе, — поздравил он, оглядывая ее всю, от гривы блестящих золотом волос до кончиков красных туфелек.
Мередит поблагодарила Мэтта, стараясь не замечать, как он ослепительно красив в сером строгом костюме, белоснежной сорочке и скромным галстуке в тонкую полоску.
Лайза первая попыталась разрядить атмосферу.
— Привет, Мэтт! — лучезарно улыбнулась она. — Ты сегодня куда больше походишь на банкира, чем Паркер.
— Да, но у меня нет ключа Фи Бета Каппа, — пошутил Мэтт, неохотно протягивая руку Паркеру. Тот так же нерешительно протянул свою.
— Лайза ненавидит банкиров, — пояснил он, отходя от Мэтта, и, налив себе еще вина, одним глотком осушил бокал. — Кстати, Фаррел, — с невероятной для него грубостью бросил Паркер, — наверное, вы забыли, что приглашены на день рождения. Лайза и я помнили об этом. Где же ваш подарок?