Район на район, или хаос юго-востока
Шрифт:
– Да? Где? – встрепенулась девушка.
– На балконе.
– Да? – грустно задумалась она. – А я тебя не видела.
Она снова положила голову ему на плечо. Они помолчали немного.
– А у меня вчера день рождения был, – похвасталась и Рая.
– Да? Блин! Точно! – хлопнул себя по лбу Дима. – Прости. Я забыл совсем. С меня подарок.
– Да ладно тебе, – парировала девушка. – Подарок… Ты мне сам, как подарок.
На брёвнышке Дима уже не скромничал. Он целовал её и даже не стеснялся исследовать руками её стройное и
«У многих людей есть свой запах тела, – думал он. – Вот и у неё тоже свой есть».
Приятный пьянящий аромат, излучаемый её кожей, который Пономарёв полюбил с той первой секунды, как только почувствовал его, он вдыхал полной грудью, не в силах насладиться им сполна.
Они посидели ещё какое-то время на бревне. А потом Рая предложила:
– Давай просто погуляем?
Возбуждение Пономарёва было очень сильным, и ему совсем не хотелось вставать и куда-то идти, но спорить он не стал.
Они просто бродили по улицам. Очень медленно. В обнимочку.
– А Серёга опять сейчас у Марго, – вдруг пожаловалась Раиса.
– Да? А я думал – на рыбалке. А чего он у неё? – сделав вид, что ничего не знает, сказал Дмитрий.
– Нет, не на рыбалке, – горько выдохнула Рыжая. – Они любовники.
– Да?! – возмущённо удивился Пономарь. – И ты так спокойно об этом говоришь?!
Теперь Дима искренне ей сочувствовал, но не знал, как помочь или что посоветовать.
– Дим, мы с тобой уже третий раз видимся, – перевела красавица тему, – а я до сих пор не знаю, где ты живёшь.
«Третий? Ну да, третий, – подумал Пономарёв. – Первый раз – это в день знакомства, на шашлыках, и ещё два раза на свидании: в прошлый раз и сегодня. Умеет же она убить наповал!»
Дима не знал, что и ответить.
Рая чувствовала напряжение, которое росло внутри Пономарёва, и как ему больно терпеть это давление в паху и в самих «помидорках» на каждом их свидании, вот и хотела уже дать этому напряжению выход. Кроме того, она и сама хотела близости.
– Я вообще не против, – сказал Дмитрий. – Только родители, скорее всего, сейчас дома. Поехали, если хочешь. Покажу тебе, где я живу. О! Стихи получились! «Покажу, где живу».
Его одновременно переполняли два чувства: беспредельная радость и горечь. Первое – оттого что она – его рыжая мечта, будет у него дома, в его комнате, на его диване. А второе – оттого что его родители тоже могут быть дома, и, естественно, совесть не позволит ему крутить в их присутствии шуры-муры.
…
Они вошли в квартиру. Пономарёв заглянул в большую комнату. Там никого не было.
– Ща! Погодь пока тут, – сказал он и пошёл обследовать жилище.
В квартире никого не оказалось.
– Странно! – удивлённо и одновременно радостно воскликнул Дима. – Нет никого. Пошли ко мне.
Они прошли из прихожей в маленькую комнату.
– Садись на диван, – показал он рукой. – Надо, то-сё, дверь как-то заблокировать.
Пономарёв подставил к двери стул, спинкой под ручку. Ручка спокойно нажималась, чуть дотрагиваясь до спинки стула.
– Всё! – с какой-то детской радостью сказал Дима. – Не войдут теперь.
Он присел на диван и обнял Раису. Они слились в долгом и нежном поцелуе.
– Может, разложишь диван? – покусывая свои губы, предложила рыженькая.
Дима встал и потянул Раю за руку. Она тоже поднялась. Затем он взялся за низ сидушки дивана и потянул её на себя. Диван-кровать разложилась в полноценную кровать-полуторку. Получился неплохой «плацдарм». Они упали уже на нормальное ложе и стали кататься по дивану в страстных объятьях. Губы Пономарёва опускались по шее ниже, к её плечам. Он хотел уже спуститься к груди, но Раиса вдруг остановила его. Дима почувствовал, что его «маленький друг», который уже окаменел от сильнейшего возбуждения, сейчас просто лопнет оттого, что Рыжая Бестия остановила его продвижение.
«Ну всё, блин! Приехали! – гневно подумал Пономарёв. – Беги теперь в сортир, дрочи! Притом, что у тебя девушка лежит в комнате! Да что, блин, в комнате?! В руках! И, блин, говорит: «Остановись»!»
– Закрой шторы. Я стесняюсь при свете, – мило смущаясь, сказала Рыжая Соня.
Эти слова оживили перевозбуждённого молодого человека. Он тут же встал, подошёл к окну и задёрнул тёмно-коричневые шторы. Потом вернулся к девушке и снова начал ласкать свою рыжеволосую Бестию. Он стал аккуратно снимать с неё платье. Потом и колготки…
«Точно – бестия! Как она грамотно издевается надо мной! – мазахически думал Дима. – Как она манипулирует! Давай, Рыжая Соня, отчебучь ещё чего-нибудь!»
…
После того, как всё закончилось, Дима, немного отдышавшись, лежал на спине, а Рая рисовала своими пальцами по его груди и животу линии и завитушки. Она уже совсем не стеснялась, хотя в комнате было довольно светло. Потому что и за окном тоже было светло. И шторы не были такими уж тёмными. Да и глаза уже привыкли к полумраку комнаты.
– А что у тебя с рукой, – поинтересовалась Рыжая Соня, дотронувшись до пластыря.
– Да… – выдохнул Пономарёв, взглянув на «заплатку», – велик ремонтировал, поранился.
– У тебя такая мощная грудь, – ласково сказала она, ведя пальцем по объекту обсуждения.
Дима прыснул и рассмеялся, услышав эту фразу.
– Ты чё, серьёзно? – удивлённо спросил он. – Ты и вправду считаешь вот это вот мощным?!
Пономарёв показал пальцами на свои, чуть ли не впалые, но уж точно не мощные грудные мышцы.