Райская птичка и черный дракон

Ковалева-Володина Мария

– Лю Цзин мертв? – спросила Мира тихо у стоявшего рядом Лю Мейлуна.

И сама не поняла, что при этом почувствовала.

Повелитель Демонов глянул мельком на нее.

– Я ведь жив, – равнодушно сказал он, – значит, и он выжил.

Действительно, смерть Лю Цзина от темного меча Повелителя Демонов должна была разрушить и заключенную в нем душу.

– Давайте подведем итоги игры! – провозгласил Ману.

Мира чувствовала, что у нее подкашиваются ноги, но она должна была стоять вместе со всеми перед собранием богов.

Когда она чуть пошатнулась от накрывшей ее слабости, Лю Мейлун удержал ее за руку. И тут же снова отвернулся, будто ему неприятно было на нее смотреть.

В зеркальной призме, через которую боги наблюдали жизнь Лю Мейлуна, стали мелькать картинки. Мира распахнутыми глазами следила за ними – вот все ее чувства, как на ладони.

Египетский бог царства мертвых Озирис вызвался подвести итог – взвесить поступки Лю Цзина-Лю Мейлуна. Он создал в воздухе призрачные весы, их чаши сейчас висели вровень.

Озирис выглядел беспристрастным, как и полагалось подобному божеству.

Мира стояла словно в тумане, тщетно пытаясь прийти в себя. Она слушала голоса богов и пыталась удержать внимание на весах.

– … принял решение отдать жизнь за свой клан…

– … с прощением и принятием отнесся к Хун Хуа – дочери своего врага. А потом также простил Сунь Яо…

– …жертвовал своей Силой, чтобы спасти племянника…

– …усердно медитировал…

– … сохранил целомудрие, несмотря на неоднократные искушения…

На этих словах Мира с ужасом увидела в зеркальной призме, как Лю Цзин страстно целует Хун Хуа, сажает на стол и скользит рукой по ее оголенной ноге. Она мигом залилась краской, вспоминая, какое удовольствие она пережила тогда. И теперь все на это смотрят. Но… ведь это не Мира, это Хун Хуа…

Раздался недовольный голос Афины:

– Вы все в таком восторге от интересной игры, что совершенно игнорируете его демонические поступки.

Мира напряглась, она и сама толком не знала, что из поступков Лю Цзина можно считать демоническими.

– Начнем с кровавой расправы над двумя невиновными, – холодно проговорила Афина.

– Ты про тех демонов, – вкрадчиво вставила богиня-кошка Баст, – что пытались похитить племянника Лю Цзина? Разве ты сама не убила бы их? Тем более, ты так ненавидишь демонов.

– А что вы скажете про соблазнение Хун Хуа? – хмыкнула Афина.

Какое еще соблазнение? Они про афродизиаки? Но разве Лю Цзин мог этим управлять?

– Чтобы праведная и честная девушка не сдала его, – продолжила Афина, – он намеренно вел себя так, чтобы она в него влюбилась. То есть соблазнял. Это праведный поступок по вашему?

Мира вместе со всеми смотрела в призму, где Учитель Лю и Хун Хуа склонились над книгой в библиотеке, находясь неприлично близко друг к другу. Неужели он делал это специально? Она покосилась на Лю Мейлуна.

– Да, – равнодушно сказал он, догадавшись, о чем она думает.

Отголоски земной боли и обиды коснулись

ее, но тут же исчезли. Мира на самом деле знала, что и без его стараний Хун Хуа бы в него влюбилась. Так что какая уже разница.

Но все же весы склонились в сторону – судья счел поступок неправедным.

Афина назвала еще несколько мелких проступков, чуть поколебав весы. Но светлая часть пока значительно перевешивала.

– Лю Цзин отдал армию в пятьсот демонов Лю Мейлуну, – раздался суровый голос Зевеса, – каковы были последствия? Сколько людей погибло в итоге?

– Посмотрим этот эпизод, – провозгласил Озирис.

И на зеркальной призме появилась роща пятисот демонов. Только все вечноцветущие деревья теперь лежали на земле выкорчеванные и иссохшие. На развороченной поверхности стоял Лю Мейлун и издалека наблюдал за толпой освобожденных демонов – худых и грязных. Им оказывали помощь – поили водой, помогали помыться, несли одежду.

Рядом с Повелителем стояли Чоу и генерал Джу Лэй.

– Ни капли демонической ауры ни у кого из них, – проговорил Чоу.

– Удивительно, – задумчиво протянул Лю Мейлун, – как глава клана Фэньюнь это сделал?

Чоу огляделся.

– Думаю, дело в этих сливах. Они не просто подавляли темную энергию, они годами ее преобразовывали в светлую. В итоге за годы под землей все демоны стали обычными людьми.

Один из спасенных демонов на дрожащих ногах подошел к Лю Мейлуну и опустился на колени.

Говорил он невнятно, но с трудом можно было разобрать:

– Позвольте служить вам, Повелитель.

– Ты себя видел? – хмыкнул Лю Мейлун. – По твоему мне нужна армия жалких истощенных людишек? Спускайтесь в город, ищите работу и живите свою жалкую человеческую жизнь, вы мне не интересны.

Живая картинка остановилась. Некоторые из богов снова весело зааплодировали.

– Лю Цзин знал, что армия теперь бесполезна, – подытожил Ману, – не было никаких последствий, так что зачислим этот поступок ему в плюс.

Мира в очередной раз подивилась, как ловко они оценивают хороший поступки Лю Мейлуна, которые он совершил против самого же себя. Разве это не абсурд?

– А что с ребенком? – раздался слева от Миры знакомый мужской голос.

Мира обернулась и узнала шумерского бога Ниннурта, с которым она столкнулась в Ночь Без Запретов.

– То есть никого не смущает, что он специально растил и убивал детей со смешанной кровью в качестве лекарства от безумия? – с нажимом сказал этот обиженный шумерский бог.

Лю Мейлун тихо хмыкнул.

– Мы сейчас судим дела Лю Цзина, – мягко попытался успокоить его Ману, – не Лю Мейлуна.

– А какая разница, если это одно и то же лицо?

– Посмотрим, что стало с Вэйвэем, – провозгласил Озирис.

Сердце Миры сжалось. Она не хотела услышать о его смерти.

– Может, он сам вам расскажет? – вдруг предложил Лю Мейлун.