Райский уголок. По велению сердца
Шрифт:
Какая наглость! Старик обращался с ним, как с полоумным ребенком. Он контролировал все семейные расходы с въедливостью скряги. Конечно, если появится возможность продвинуть Чарльза кандидатом в парламентарии от партии тори, вот тогда он с готовностью тряхнет кошельком!
Хьюго допил пиво. Им овладело сентиментальное настроение; от жалости к себе на глазах выступили слезы. Если бы не тайная поддержка матери, он бы давно оказался в богадельне, это точно! А теперь, вдобавок ко всему, куда-то исчезла Рейчел — с богатым любовником, у которого, без сомнения, были дома в Каннах
Хьюго сознавал, что его мысли потеряли связность и перестали быть четкими. Он с глуповатым видом огляделся по сторонам. В переполненном баре было очень шумно. Девушка с лицом, которое показалось смутно знакомым поймала его взгляд и помахала рукой. Бессмысленно улыбаясь, он помахал в ответ. Она коротко махнула рукой, приглашая его присоединиться к их компании, а потом отвернулась, чтобы продолжить разговор. Хьюго задумался. А почему бы и нет? Ничего лучшего он не мог сейчас придумать. Когда он отодвигал свой стул, то чуть не задел человека, проходившего мимо — тот поспешно отступил в сторону.
Хьюго торопливо поднялся.
— О, простите, мне ужасно жаль…
— Все в порядке, старина. Ничего страшного. — Перед ним стоял высокий стройный мужчина с очень светлыми волосами. Прядь мягких прямых волос упала на широкий лоб. Он был безукоризненно одет. Накрахмаленная манишка оттеняла вечерний костюм безупречного покроя. На манжетах тускло поблескивали изысканные запонки с жемчужинами. Уже собираясь повернуться, он вдруг остановился, слегка наморщив красивый лоб.
— Послушай… ты ведь Феллафилд, не так ли? Хью Феллафилд?
— Я… да… — Хьюго был явно смущен. Потом его слегка одурманенное сознание прояснилось. — Морис Плейл, — сказал он с искренним удовольствием. — Ты учился в Кембридже с Чарльзом. Окончил на год или два раньше меня.
— Верно. Подумать только, встретить тебя здесь! Как старина Чарльз? Как поживает ваше семейство?
— Спасибо, хорошо.
Плейл задумчиво склонил голову набок.
— Дай-ка вспомнить… вы занимаетесь «Мадерой», не так ли? Твоя мать живет на острове — она очаровательная женщина. В 1923 году мы с Чарльзом прекрасно провели там каникулы. Насколько я помню, твой отец занимает какой-то секретный пост в министерстве иностранных дел? А Чарльз — по-прежнему ярый консерватор? Не оставил свои намерения занять тепленькое местечко в Суррее [5] ?
5
Суррей — графство в Англии (прим. перев.).
Хьюго улыбнулся.
— У тебя прекрасная память. Да, это так. Особенно то, что касается Чарльза.
Плейл беззаботно рассмеялся и дружески взял Хьюго под руку.
— Ты здесь один, без друзей? Как видишь, я тоже. — Он многозначительно поднял светлую бровь. — Моя подружка сегодня покинула меня. Должно быть, ее муж вернулся домой раньше обычного. Пойдем, выпьем. Нам есть, о чем поговорить. — Он очаровательно улыбнулся, искренне
Хьюго улыбнулся в ответ. Плейл решительно взял его под руку и повел к бару.
Первый сезон охоты на фазанов в Брекон Холле открывался в начале октября. За две недели до него установилась было прекрасная погода, но сейчас появились признаки ее ухудшения. Порывистый северо-западный ветер раскачивал верхушки деревьев, небо было свинцово-серым. Вечером, накануне первого дня охоты, Тоби сидел в библиотеке, положив ноги на каминную решетку, с бокалом вина под рукой. Гости расселись по комнате разрозненными группами, их разговоры и смех накладывались на шум усиливающегося ветра за окном. До его слуха долетали обрывки разговоров.
— Дела обстоят чертовски плохо, если ты хочешь знать мое мнение. Европе не избежать катастрофы, запомни мои слова. Все, что плохо отражается на Уолл-стрит, влияет на весь остальной мир. Непременно.
— …Провалиться мне на этом месте, если это не оказался старина Бастер Бонтон. Ты помнишь Бастера… крепкий такой парень из Брэнскомба…
— Этот молодой Брэдмэн, должно быть, лучший из тех, кого могли представить австралийцы, но ему никогда не оставить позади таких, как Гоббс и Сатклифф. Ты был на крикете, когда они победили в этом году?
Тоби пошевелился, устраиваясь поудобнее, и потянулся за бокалом.
— Хотите еще, сэр? — Улыбающийся Паркс, дворецкий Пейджетов, стоял рядом с ним.
— Да, пожалуйста, Паркс. Благодарю.
— Ну как, Тоби, все в порядке? — Сэр Джеймс, великолепный в своем старомодном сюртуке, жилете и рубашке, которая, как подумал Тоби, должно быть, осталась у него еще со времен войны, широко улыбнулся ему. — Рвешься в бой?
Тоби поднялся с кресла.
— Несомненно, сэр. С нетерпением жду сигнала.
— Завтрашний день должен быть чудесным, если ночью не пройдет сильный дождь. Эти чертовы птицы плохо летают, когда у них намокнут перья. А ветер нам не помешает. Можешь быть уверен, Бест так спланирует гон, что мы окажемся с наветренной стороны. Как жаль, что твоя очаровательная жена не смогла приехать. Фи очень огорчилась.
— Да, сэр, и Дафни тоже. Однако так посоветовал доктор. Мистер Престон считает, ей лучше быть осторожнее в такой момент. — Строго говоря, это было не совсем верно. Дафни прекрасно себя чувствовала, хотя доктор, безусловно, рекомендовал ей последить за собой и относиться ко всему спокойнее. Ее решение остаться дома было связано скорее с их гостьей, состояние которой оставляло желать лучшего, а не с желанием поберечь себя.
— О да, разумеется. Довольно сложная пора, а? Кого ждешь? Сына?
— Для нас это не имеет значения, сэр. Лишь бы ребенок был живым и здоровым. — И вновь он сказал неправду. Тоби хотел, чтобы родился мальчик. Очень хотел. Обнаружив это, он испытал немалое удивление, но также и радость.
— Несомненно, ты прав. — Сэр Джеймс повысил голос. — Итак, джентльмены, вы готовы? Не хотите присоединиться к дамам? Обеденный гонг прозвучит с минуты на минуту.
Тоби охотно воспринял просьбу Фионы сесть за столом рядом с Филиппой.