Райское местечко. Том 2
Шрифт:
– Ну, вот, считай, что такой момент уже наступил. По крайней мере, в отношении ро-взаимодействия, переносчиком которого являются ро-частицы. Собственно, они – одна из компонент темной материи. Эти частицы индифферентны к электрослабому взаимодействию, но они участвуют в гравитационном взаимодействии и могут аннигилировать с анти-ро-частицами, которых, впрочем, в нашей Вселенной практически нет. А главное, они способны взаимодействовать с нейтронами. Существует три типа ро-частиц. Ро1– частицы притягиваются к нейтронам, ро2– частицы отталкиваются от нейтронов, ро3– частицы нейтральны по отношению и к нейтронам,
Покрытие мозга селферов представляет собой многослойную пленочную структуру из устойчивых к самопроизвольному распаду тяжелых изотопов обычных химических элементов, нейтронов и ро-частиц разных типов. Такая структура проницаема для пси-излучния, но является прекрасной защитой практически от всех внешних воздействий. В том числе, она не подвержена разрушению потоком тахионов.
Ну, это понять я был вполне способен. А Мелисса продолжала:
– Надеюсь, настанет момент, когда и твой мозг будет покрыт такой же защитой. Технология покрытия ро-структурами отлично освоена, но она достаточно сложна и дорога, и до последнего времени не было никакой необходимости внедрять ее в космическую технику. Но теперь мы построим большие установки и все без исключения наши корабли, и новые, и старые, покроем такой пленкой. Однако это, как и антипротонные пушки – только частности.
На Земле уже работает группа физиков и инженеров под руководством самого Стефана Шеппарда. Они пытаются спрогнозировать, каким оружием может в принципе обладать цивилизация, способная создать тахионное оружие и преодолевать внутригалактические, как минимум, расстояния. А главное – как от их оружия лучше всего защищаться. Кроме того, они пытаются сообразить, каким образом мы можем использовать для разработки эффективного оружия те наши знания, которые еще не использованы в земных технологиях. Понимаешь, оружием может быть все, что угодно, но насколько эффективным оно будет в тех или иных условиях? Для каких целей имеет смысл его применять? Впрочем, подобные вопросы, насколько я помню, в Академии рассматриваются довольно неплохо, с массой конкретных примеров из военной истории. Так что ты прекрасно понимаешь этот аспект проблемы создания новых типов вооружения.
– Да, конечно.
– И уже сейчас начата подготовка к экспедиции в ту область Галактики, откуда приходили передачи акрейлов. Непонятные исчезновения их кораблей, возможно, являются результатом агрессии того же самого врага, с которым только что встретились мы. И то, что акрейлы внезапно замолчали… Мы должны послать не просто экспедицию. Мы должны послать флот, мощный, хорошо вооруженный и защищенный от всего, что мы сумеем себе вообразить. И этот флот поведет Майкл, кому же еще…
– Майкл?
– Да, это уже решено. Конечно, в эту экспедицию отправятся многие селферы. Но Командующим будет Майкл. У него из всех живущих сейчас на Земле самый богатый боевой опыт. Да и в научно-технических вопросах он разбирается немногим хуже Шеппарда. Не говоря уже о космологии. Ведь самая первая специальность Майкла – астрономия… А я должна буду остаться на Земле. Земля – главное. И есть ведь еще тридцать шесть наших колоний и сотни баз, разбросанных на территории почти в четверть объема Галактики. Мы должны обеспечить их безопасность. И есть еще наши братья по разуму… Ты же понимаешь, никто из них самостоятельно защититься от внешней агрессии никак не способен…
– А эветы?
– Не знаю. Это достаточно старая раса, но они так давно не воевали! Наверное, забыли, как это делается. Конечно,
– Няньки?
– Ну, да…
На этом месте тот наш разговор прервался, поскольку Мелиссе сообщили, что пришел вызов с Земли, и она отправилась к связистам.
Но до этого разговора были еще дни на Верфи-17. Майкл и Мелисса собрались все-таки отдохнуть на Зарине, в Озерном Крае, на Базе-2, откуда прошлый раз нам пришлось так внезапно вернуться. Они звали с собой и меня, но я решил им не мешать. Ведь Майкл должен был улетать на Альбу, а мы с Мелиссой возвращались на Землю. И неизвестно было, когда еще им придется встретиться…
Я вообще не стал спускаться на планету. Я поставил пси-блок и не снимал его до тех пор, пока мы с Мелиссой вместе с несколькими сотнями людей и селферов не погрузились на три крейсера, пришедших за нами, чтобы переправить нас на Землю.
Надо сказать, весь тот полет впервые в жизни я чувствовал себя достаточно неуютно. И не только я. Вдруг оказалось, что кроме обычных опасностей космических путешествий, к которым человечество за сотни лет привыкло и с которыми научилось неплохо справляться, добавилась опасность новая. Знать, что чужая злая воля может в любой момент внезапно оборвать твою жизнь, и смерть твоя будет окончательной и бесповоротной… Это было трудно перенести.
Правы были Мелисса и Майкл, когда говорили, что уверенность человека в безопасности современного мира имеет оборотную сторону. Вскоре обнаружилось, что люди практически перестали летать за пределы Солнечной Системы, за исключением тех, кому это было совершенно необходимо по работе. И даже в Космофлоте отдельные товарищи раньше времени решили уйти «на заслуженный отдых», а кое-кто внезапно обнаружил у себя несовместимую с космическими полетами болезнь. Таких людей было немного, но они были. И можно ли их осуждать?
Но все проходит. И люди ко всему привыкают. Года через полтора все вошло в свою колею, тем более что никаких нападений на наши корабли больше не случалось. Да и безопасность полетов, как и планировала Мелисса, была повышена очень существенно.
Когда я вернулся на Землю, то неделю провел с родителями. Я не виделся с ними почти год. Мама с отцом прервали свою работу и прилетели в Москву, чтобы я мог побыть с ними несколько дней в родном доме.
Конечно, они уже знали, что я был на «Суворове» и участвовал в первом в истории Земли космическом сражении, и задним числом страшно волновались. Я рассказал им обо всем, что происходило во время рейда «Суворова», обо всем, о чем можно было рассказать. Разумеется, я заранее ознакомился с официальной версией событий, распространенной средствами массовой информации, и в свой рассказ я просто добавил отдельные яркие детали, никак не влиявшие на суть официальной версии.
Переживания родителей были так сильны, что их даже не утешило известие о полученных их сыном новых наградах. В тот момент главным было то, что я подвергался страшной опасности и, слава богу, остался жив.
Когда эмоции по поводу всего мной пережитого поутихли, я вручил маме и папе привезенные с Корнезо подарки. Оказалось, с подарками родителям я угодил, и радость их была неподдельной. Конечно, я должен был подробно рассказать о Райском Местечке. Их, как специалистов, интересовали детали, и мне пришлось быть очень внимательным, чтобы не проговориться о чем-то, что могло навести их на мысль об истинной ситуации на Корнезо, о нашей миссии и о моем в ней участии.