Райское место
Шрифт:
Я рванул дверь, забыв, что ключ лежит в кармане,
зачем он вообще нужен? Гость без него обошелся
а когда она послушно распахнулась, замер на пороге, захлебнувшись ужасом. В шаге от меня, упершись забинтованной правой рукой в косяк дверного проема, стоял Ларри О'Доннел,
ты знал, что это будет он, и никто другой!
но выглядел он не ковбоем из рекламы «Мальборо», а человеком с плаката: «Приезжайте в Моухей – и вот что с вами будет». Я не понимал, почему он еще держится на ногах. Кровь залила его с головы до ног, пропитанная ею джинсовая рубашка висела клочьями, а под подбородком
Я с первой секунды понял, что Ларри пришлось бороться не с взбесившимся бультерьером. Айрис была права, шоколад не спасал от трансформации. Дождь заставил Джейка перекинуться, но выскочить из коттеджа, чего я так боялся, он не успел. Свежее мясо явилось само. Но если О'Доннел стоит здесь и еще жив, значит, победителем в схватке вышел все-таки он.
– Предатели, – каркнул Ларри.
Он вскинул левую руку, и огромные небесные часы замедлили ход. Я не успел заглянуть в ствол «браунинга», поэтому до сих пор не знаю, как выглядит смерть на таком близком расстоянии. Десятая доля секунды – и я потерял равновесие от сильного толчка,
тому, кто годами толкал валуны, ничего не стоит сбить с ног человека
услышав выстрел до того, как упал. Глаза выхватили из неожиданно сжавшегося мира яркую вспышку, дымок над стволом пистолета и Делберта, отлетающего с крыльца на дорожку спиной вперед. За долю мгновения вытолкнув меня из-под выстрела, мальчик сам оказался на моем месте и принял пулю, как последний урок от своего учителя.
Он упал навзничь, разметав руки, как брошенная тряпичная кукла, кровь хлынула по волосам, по лицу, растеклась по асфальту. И я заорал «нет» во всю силу легких. А «браунинг» выпал из руки О'Доннела, когда – в ту же безразмерную секунду – Ларри в свою очередь рухнул на пол. Назад и набок, полностью исчезнув из виду.
То ли мой крик раздробился, то ли кричали еще какие-то люди. Из потока воплей выкристаллизовалось слово «полиция», а я вскочил и кинулся к Делбер-ту, приподнял его голову, пачкая руки в крови, – она лилась из раны над виском пульсирующими рваными толчками, – и выкрикивал его имя, пока не понял, что это бесполезно. Не знаю, сколько времени понадобилось, чтобы понять. Может, год. Может, меньше минуты.
Женский визг резал воздух, тяжело топали где-то за моей спиной мужские ботинки. А в голове у меня гремел набат, тяжелый и безнадежный похоронный звон. Я бросился в коттедж
надо успеть, пока не явилась полиция, надо увидеть, как выглядит Джейк!
и перепрыгнул через О'Доннела, чтобы в спальне снова упасть на колени перед окровавленным телом. В несчитанных парсеках от этого места сотни планет сошли с орбит и взорвались, лишившись своего создателя, черные дыры расползлись по Вселенной и вечное безмолвие космоса раскололось отчаянным воплем, вырвавшимся из моего рта. Мертвый Джейк застыл на полу в неестественной позе; его рубашка была не только пропитана кровью, но и обожжена порохом: Ларри стрелял с очень близкого расстояния. «Не просто близкого – он прижимал ствол к телу Джейка, – сообразил я, – поэтому выстрелов и не услышали снаружи. А Джейк зубами и ногтями рвал его тело, используя всю свою нечеловеческую силу, чтобы добыть кусок свежего мяса».
И сделал бы то же самое, окажись с ним рядом ты, а не О 'Доннел.
«Нет, – одернул я себя. –
Последствия мутации еще были видны: слишком крупные зубы, неправильная форма мышц, потемневшая кожа, отвисающая на затылке. Но я надеялся, что к появлению полиции они исчезнут. Джейк начал перекидываться в агонии, но мертвым он выглядел как обычный человек. Значит, надо задержать полицейских снаружи. Дать телу Джейка время для последней трансформации.
– Я помогу тебе, – шепнул я.
Пожал мертвую руку, поднялся и пошел к выходу, двигаясь, как зомби, когда вдруг услышал: «Уолт…» – и от этого шепота вздрогнул, как от удара кнутом. Померещилось, не иначе. Этот гад не может быть живым! Его место в аду, в самом центре вечного пламени. Но что бы я ни думал, я уже шел к О'Доннелу. И едва присел возле него, голубые глаза открылись.
– Риденс, – еле слышно выдохнул он. – Риденс должен был… давно сдохнуть. Я… подумал, здесь только ты и мальчишка. Почему он не сдох?
Я смотрел ему в лицо и боролся с ярым желанием голыми руками разорвать эту физиономию на части. Если бы Делберт не просил не убивать…
– Хочешь ответ на самый идиотский вопрос? – произнес я тоже шепотом. Шепот получился сдавленным, в горле орудовала огромная жесткая щетка, перекрывая вход воздуху. – О'кей, получишь. Это я помог ему продержаться. И сегодня днем вытравил весь мох с ваших камней, так что, хотя ты и добрался до Джейка, Моухей ты этим не спас. Все кончено. Твоей семье каюк.
В его глазах над болью и предсмертной слабостью взметнулся ужас, но ненависть и жажда мести оказались еще сильнее.
– А твое… твоего мальчишку… я убил.
– Нет.
Я не знал, говорю правду или вру. Но не мог допустить, чтобы этот предатель рода человеческого в самую последнюю минуту возомнил себя победителем. Кровь толчками вытекала из его располосованной шеи, лилась по груди. В его теле было чересчур много крови. Но еще больше силы воли, мобилизовавшей все резервы организма для последнего разговора.
– Почему? – еще раз выдавил из себя Ларри. Умирая, он, как за соломинку, держался за «идиотский» вопрос. – Почему ты взбунтовался, Уолт? Все могло быть иначе. Мы все могли жить…
Его глаза заволакивало пеленой агонии, но я знал, что он меня услышит.
– Нет, – выпалил в искаженное лицо. – Не могли. Потому что тем, кто хочет жить, никогда, слышишь, ублюдок, никогда не стоит связываться с писателем, чью пишущую машинку они бросили на свалку!
В моей голове грохотал миллион машинок, выщелкивая истории жизни: мою и моих друзей. А во дворе мотеля стихли сирены подъехавших машин, и я бросился туда. К оранжевому фонарю фургона «Скорой помощи» и двуцветным вспышкам полицейских маячков, навстречу озабоченным лицам под форменными фуражками. Мне удалось задержать их минут на пять. Парамедики кинулись к Делберту, а я, застряв на пороге коттеджа, истерично пояснял полицейским, как столкнулся с убийцей лоб в лоб, спасся от пули благодаря мальчику и нашел своего друга застреленным. Тараторил, размахивал руками и надеялся, что мертвое тело проходит трансформацию так же быстро, как и живое. Наконец какой-то коп взял меня за локоть и отвел в сторону, открыв остальным свободный вход. Толпа постояльцев испуганно смотрела на нас. Подкатили еще две машины с полицейскими эмблемами и темный «Седан» с мужчинами в штатской одежде. Люди заполнили пространство, мелькали со всех сторон… Люди со всех сторон. То, чего я хотел.