Раз, два, три, четыре, пять! Я иду себя искать!

Подшивалова Маруся

– Ну, поссорилась, а вам-то что?

– Да мне, конечно, ничего. С одной стороны. А с другой, ты поговори со мной, и вдруг тебе легче станет, а может, и подскажу тебе чего.

– Вы? Мне? – Катя с недоверием посмотрела на собеседника.

– А что? Ты не смотри, что я тут с удочкой на причале, я много чего в жизни повидал. Может, и пригожусь.

Девушка заулыбалась.

– Прямо как в сказке, – сказала она, уже с некоторым интересом глядя на рыбака. – Не ешь меня, я тебе пригожусь.

– Так и есть. – Мужчина заулыбался в ответ и привычным движением подкрутил

себе один ус. – Меня дядя Мирон зовут, а тебя?

– Катя, – отозвалась девушка.

– Вот и славно, Катя, значит. А чего же это Катя грустная такая, чего стряслось-то?

– Катя со своим парнем поссорилась, – в тон дяде Мирону ответила девушка, – да что-то совсем уже грустно все, что вот домой идти не хочется.

– А что произошло-то?

Катя вздохнула и подробно рассказала своему собеседнику, что произошло утром.

– Хм. – Дядя Мирон немного подумал, глядя вдаль на воду, и продолжил: – Знаешь, какая штука происходит, очень часто, когда люди ссорятся, они в основном обвиняют друг друга, но не разбираются спокойно, что не так у них происходит.

– Так как разговаривать-то? В этот момент словно перемыкает что-то внутри. И хочется побольнее уколоть, чтобы он тоже это почувствовал.

– И каждый из вас делает именно это. Старается друг друга побольнее ужалить, но ведь ты сама говоришь, что результат-то только хуже, что впору расставаться уже. А все равно продолжаете так обращаться друг с другом.

– А что делать-то? Как достучаться до него? – в сердцах выдала девушка.

– Что делать, что делать…

Дядя Мирон поправил наживку на крючке и взмахнул удочкой. Леска просвистела в воздухе, и поплавок, плюхнувшись в реку, сначала весь скрылся под водой, а потом, вынырнув, слегка покачиваясь, неспешно поплыл по течению.

– Что делать, – снова повторил дядя Мирон, – говорить друг с другом. И не обвинять другого, а попробовать о себе рассказать, что ты в этот момент чувствуешь. Создать словно общий язык, который и тебе, и ему будет понятен.

– Общий язык?

– Вот я тебе сейчас историю расскажу, а ты слушай да к себе примеряй, вдруг сгодится.

Катя кивнула.

– Так вот, – начал свой рассказ рыбак, – я еще совсем молодой был. Мы с моей женой Галинкой только жить вместе начали. Оба молодые, горячие. Она вот прямо как ты, если обиделась, надуется и молчит ходит. А мне непонятно, чего делать-то. Спрашиваю, что не так, а она одно твердит: «Сам догадайся» да «Сто раз тебе уже говорила».

Умаялся я и пришел как-то к матушке ее. Своих-то родителей у меня нет давно, рано померли, я еще мальцом был. Так что ежели чего спросить, то я к ее матушке за советом приходил. Она у нее в институте преподавала, много чего интересного нам рассказывала и много чему научила. Благодаря ей вместе и остались.

Вот и в тот раз выслушала она меня, позвала Галинку, усадила нас рядом и говорит: «Отношения – дело такое, они всегда двумя людьми создаются. Поэтому и выстраивать их – ответственность двоих. А договориться не можете часто потому, что росли в разных семьях, по-разному это было у вас принято. И если об этом не говорить, то

толку не будет.

А вот чтобы понимать друг друга лучше, предлагаю вам язык общий для начала создать».

Мы, конечно, удивились, но очень уж нам хотелось отношения наши сохранить, поэтому возражать не стали, а стали слушать внимательно.

А матушка ее продолжила: «Расскажите мне, на что ваши отношения прямо сейчас похожи, если их представить как предмет какой, или растение, или животное, или, может, вообще что-то непонятное, абстрактное?»

И оказалось, что мы по-разному видим наши отношения. У меня они были похожи на ежика. Сердитый такой, иголки растопырил и фырчит.

А Галинка рассказала, что она представила цветок в глиняном горшке. Только бутон завял совсем, и горшок темный какой-то.

«Вот видите, – продолжила матушка, – я именно про это и говорила, что вы по-разному смотрите на мир. И это не хорошо и не плохо. Это просто так есть, и будет здорово про это помнить и научиться смотреть еще и глазами своего супруга, чтобы лучше его понимать.

И для этого ответьте еще вот на какой вопрос. А были ли времена, когда ваши ежик и цветок в горшке чувствовали себя хорошо, когда ежик не фырчал, а цветок цвел?»

Мы оба посмотрели друг на друга, и видно, что понимаем: конечно, были. И начали вспоминать события, когда нам хорошо было вместе, – и как в горы вместе ходили, и как выступление хора заводского организовали, как однажды под дождь сильный попали и прятались под большим дубом. Да таких моментов много было, а за ссорами мы про них позабыли. И так тепло на душе стало.

А матушка дальше спрашивает: «И когда вам так хорошо, то как меняются тогда ваши ежик и цветок?»

Удивительно, а и правда. Мой ежик перестал фырчать, иголки подсобрал, бегает довольный, и кажется, что даже улыбается. А Галинка сообщила, что цветок у нее лепестки распустил, вытянулся к солнышку, стал ароматно пахнуть, да и горшок цвет поменял на голубой в белый горох. Удивительно прямо.

Смотрю я на свою Галинку, и не хочется мне уже на нее злиться, хочется ближе подвинуться.

И у Галинки моей похожее происходит, глядит на меня уже ласково. Не признается пока, но по лицу-то видать все.

Вот, значит, как это работает. Наши добрые воспоминания наше состояние поменяли.

А матушка новые вопросы нам задает: «А вот скажите мне, пожалуйста, а что вы такого должны сделать, чтобы ежик снова начал фырчать, а у цветка начали лепестки отваливаться? А от чего бы ежик стал радоваться, иголочки его все собрались, а цветок снова распустился и стал бы вкусно пахнуть? Что им помогает вот так себя чувствовать?»

Мы переглянулись, и что удивительно, было видно, что мы точно знали, как настроение испортить друг другу. Мне, например, надо было голос на нее повысить и бестолковой называть. Она это очень не любила, сразу злиться начинала.