Раз мальчик, два мальчик
Шрифт:
– Конечно, – ответила она. – Я прочитаю молитву сама. Возьмемся за руки.
Во главе стола сидел Карел. По правую руку от него располагалась София, дальше сидел Эдвард, а последней на той стороне стола была Кристина, все еще в таком же белом платье, как ее мать. По левую руку от Карела оказался Тим, а рядом с ним сел Каз.
Карел сжал руку Тима так, что захотелось ее выдернуть, а вот рука Каза оказалась очень горячей. Вечно мерзнущий в огромном особняке Тим подумал, что, возможно, ему стоит везде ходить, держа Каза за руку.
Тим опасался,
На ужин на столе была запеченная тыква с рисом. Каз положил себе сразу двойную порцию, и Тим позавидовал его незамутненности.
– Карел, – сказала София, когда все приступили к еде и уже немного опустошили свои тарелки. – Наши гости просили переселить их ближе друг к другу, это возможно?
– Нет, – коротко ответил Карел.
– Нет других свободных комнат? – не удержался Тим от сарказма.
Карел посмотрел на него, как на идиота.
– Есть, но они не предназначены для проживания, – серьезно заявил он. – У нас нечасто бывают гости. Так понятнее?
Тим с трудом справился с раздражением, но все же кивнул.
– А интернета здесь нет? – подал голос Каз.
– Зачем вам интернет? – ужаснулась София.
– Мобильный не ловит, – пояснил Каз. – А мы… должны время от времени отчитываться о том, где мы, – не моргнув, соврал он.
– У нас есть телефон, – поджав губы, сказала пани Горакова. – Аппарат стоит здесь, в холле. Можете позвонить.
– Спасибо, – серьезно отозвался Каз. – Скажите, а у вас своя ферма? – – поинтересовался он. – Магазинов тут рядом нет, а все продукты очень свежие.
Судя по тому, что тарелка Каза была уже пустой, свежесть продуктов пришлась ему по вкусу. Хотя в семье Гораковых, вместе с интернетом презирали и специи – вкус еды был абсолютно пресный.
– Не у нас, у пана Кучера, он… – начала говорить Кристина, но отец перебил ее.
– Детей должно быть видно, но не слышно, Крис. Особенно за столом, когда разговаривают взрослые.
Кристина вздохнула и снова уставилась в свою тарелку.
– Пан Кучер – это ваш сосед? – спросил Каз.
– Живет во втором доме, – поведал Карел, чем, сам того не желая, невероятно обрадовал Тима.
Значит, номер шесть на доме – это не формальность, а тут действительно несколько домов, просто на таком расстоянии друг от друга, что это не очевидно.
– А сколько всего особняков вокруг? – заинтересовался Тим.
– В нашей общине двадцать семей, – отозвался Карел.
– Наверное, дома далеко друг от друга, – предположил Каз. – Мы не видели ни одного.
– Около получаса быстрым шагом.
– Вот как, – кратко отозвался на это Каз.
Тим не знал, о чем думает Каз, но сам он размышлял о том, что если здесь кто-то будет кричать или звать на помощь, то никто не услышит. Скорая и полиция не успеют доехать вовремя, если
Эдвард весь вечер молчал, не давая узнать о себе что-либо новое. Увы, информации о самом ребенке это не давало. Учитывая тиранические замашки главы семьи, было скорее удивительно, что они услышали голос Кристины, которая до конца ужина тоже не проронила больше ни слова. Дети очень медленно ковыряли в тарелках, но все же методично запихивали в себя еду, не капризничая. Вдруг София закричала и схватила Эдварда за руку, которой он держал ложку.
– Опять! – вскрикнула она. – Это происходит опять! Эдвард!
Эдвард выронил ложку на стол и посмотрел на мать. В его взгляде нельзя было ничего прочитать.
– Он держал ложку двумя пальцами! Он держал ее двумя пальцами! Смотрите! – София умоляюще посмотрела на Каза и Тима.
Кристина тихо отодвинулась от брата и кричащей матери, испуганно посмотрев на них. И тут Эдвард засмеялся. Он хихикал тоненьким голосом, неотрывно смотря на мать. Потом поднял ложку со стола двумя пальцами и снова уронил ее. Снова поднял и снова уронил. Его смех не прекращался. София ахнула, отпустив руку сына и зажала себе рот рукой. Эдвард смеялся, поднимал и ронял ложку.
Карел резко поднялся из-за стола и его стул со скрипом отъехал назад.
– Достаточно. Эдвард, марш в свою комнату!
Не сказать, чтобы на Эдварда сильно подействовал приказ отца, так что Карелу пришлось подойти к сыну и вытащить его за шкирку из-за стола.
– Хватит кривляться, – рявкнул Карел, а потом ухватил Эдварда за руку и силой увел из гостиной.
Эдвард так и продолжал смеяться, так что Тим слышал медленно стихающие хихиканье, пока то не утонуло в тишине.
– Это ужасно, – тихо прошептала София, а потом вскочила из-за стола и бросилась следом за мужем и сыном.
Как только мать ушла, Кристина сползла со стула, посмотрела на Тима и Каза и приложила палец к губам:
– Т-с-с-с.
А потом убежала из комнаты. Тим поднялся из-за стола.
– Нам надо бежать следом? – уточнил Каз у Тима.
– Конечно, – рявкнул Тим. – Или ты будешь жрать, пока у тебя тыква из ушей не полезет? – поднял он бровь.
– Тыква закончилась…
– Идиот, – бросил Тим. – Думаю, нам нужна комната Эдварда, – предположил он, а потом побежал наверх.
Тим поднялся на второй этаж и окликнул Каза, но тот не ответил. Видимо, напарник остался внизу. Тим буркнул кое-что нецензурное, а потом оглянулся в поисках бабочек. Их не было. Тим сначала подумал, что их убрали, но затем осознал, что он находится в другом крыле. Нужно было вернуться и подняться по правильной лестнице, но вместо этого Тим тихо пошел вперед по коридору. Комнаты, что располагались по обе стороны, были опять заперты. Заперты, заперты, заперты… Тим чуть не провалился внутрь, когда одна из дверей внезапно поддалась и открылась.