Раз - невезенье, два – везенье. Дилогия
Шрифт:
Городок был неплохим и достаточно богатым. Ведь он располагался на месте пересечения Северного тракта с рекой Анжай, текущей на запад до самого моря. Анж богател и потихонечку расширялся, так как здесь осуществлялась перевалка грузов, поступающих с юга, для Северного тракта. Здесь граф узнал, что торговцы с Изнура во главе некоего Норана уже посетили городок, закупая разные товары для баронства. Надо же, как нашелся след наемника с далекой Саларской империи. Как помнил главный шпион герцога, этот Норан ныне должен быть в окружении Косты, уже барона Изнура. И как он убедился, слухи о переменах в Центральной долине составляли важную часть новостей, обсуждаемых местными жителями.
Одни слухи опровергали другие, но многие горожане были убеждены в том, что у нового
Ну что же, время у графа Саркана Талариза есть. Сейчас только середина восьмого захода светила каледы Великого бога. Пока он поинтересуется новостями, соберет сведения и отпишется герцогу. А потом, может быть, закупит товаров, наймет возниц с телегами, и отправится торговать не куда-нибудь, а именно в эту Центральную долину, где барон является тем самым белым магом, что так сильно заинтересовал одного из первых лиц Таласской империи.
*
Всего на расстоянии чуть более километров пятнадцати от восстанавливаемого города находятся земли другого племени. Это может быть опасно. Не порядок. Что делать? Налаживать мирные отношения, и больше никак. Лучше всего, если они признают мою власть. Но у меня нет сил, чтобы их заставить. И не буду я делать этого. И заинтересовать их пока нечем. Может быть, в будущем у меня появятся достаточные богатства, чтобы их купить. Как известно, осел, нагруженный золотом, пройдет везде и откроет любые двери. Но это в Америке есть ослы, а здесь я что-то за долгие месяцы путешествия, как ни странно, не видел ни одного этого умного и упрямого животного.
– Великий вождь, пришли. Там, на берегу озера хижины из веток и шкур.
Действительно, дошли. Немало женщин и детей занимались чем-то среди подобий национальной индейской избы, называемой у нас фигвамом. По крайней мере, так называл их один добрый человек. Что же, и мне нравится это слово. Вот только мужчин что-то не видно. Это что же, нам удалось пересечь перевалы незамеченными, или нас среди этих фигвамов ждет засада? Они что, не очень умные? Ведь я сейчас, даже ослабленный и не восстановившийся, несколькими ударами смету тут все к Шиктану. Явно воины плохо несут дозорную службу.
– Акпарас, если кто-нибудь сейчас выйдет из леса, что будет?
– Если с оружием, то посчитают, что нападение. Хотя наши племена не воюют друг с другом, но изредка стычки бывают. Если же без оружия, то надо идти одному для переговоров. Желательны дары.
– Знаешь, Акпарас, мы пойдем вместе с Укапи. Я и она. Доверия будет больше. Я могу прикрыться магией со всех сторон. И ее прикрою.
Хоть и говорил я это, но у самого тряслись коленки. Нет у меня больше абсолютного щита. Отдал я его храму. И восстановиться полностью мне не удалось. Чувствую легкую слабость. Но для небольшой войнушки силы хватит.
– Укапи, пойдешь со мною? Я постараюсь тебя прикрыть, но слишком многого не могу обещать.
– Конечно, Великий вождь. Кто-то же должен пойти.
Храбрая женщина, и, спасибо тебе Укапи, за веру в своего вождя!
При виде двух человек, выходящих из леса, мужчины в полном боевом доспехе, но без оружия, и женщины-охотницы,
– Люди, остановитесь. Не надо нас окружать. Мы мирные люди, и пришли в гости к вам для переговоров. Я барон Изнура Коста, а это моя помощница Укапи из рода арасей племени волкодавов.
Хоть и мой разговорный немного отличался от языка охотников, но понять меня было вполне возможно. Мои новые подданные, по крайней мере, на это не жаловались, и отлично меня понимали. И эти рыболовы, едва услышав слова Изнур и араси, остолбенело остановились. До них, похоже, стало доходить, что южные соседи просто так здесь, притом одни и без охраны, могут и не ходить.
– Извините нас, уважаемые. Мы думали, что вы изгнанники и хотите у нас чем-нибудь да поживиться.
Странно, что тут есть изгнанники. В Северной долине охотники про это не упоминали.
– Я барон Коста. Мы не одни. Со мной воины из родов арасей, ягаров, больших и малых кошек. Мы пришли с миром для встречи с вашими вождями.
Последние слова нагнали на рыбаков ещё больше страха. Ну что же, убедим их в том, что они совершили очень большую ошибку, смело выйдя навстречу двум незнакомым людям. Покажем им фейерверк, мой коронный номер. Я вскинул руки вверх, и там появился не очень большой ослепительно белый шар, слепящий глаза. Похоже, у рыбаков душа ушла в пятки. Большинство остолбенело, а один из них даже опустился на колени. Потом я отпустил свои руки вниз и снова резко вскинул вверх. Белый шар, словно метеор в ночи, стремительно взмыл над рыбаками и рассыпался разноцветной радужной завесой уже над хижинами. Люди молча стояли, выпучив глаза, и напряженно смотрели наверх. За хижинами показались дети. Ах, эти мальчишки и девчонки, пересилившие свой страх, чтобы только посмотреть на чудо, случившееся прямо на их глазах! Я бы и сам не удержался, едва увидев эту радугу, забыл бы про все на свете. Очень уж красивая она была. Почти такая, как в моем далеком детстве, когда радуга после теплого дождя одной ножкой вставала на речке Кубинке, а другую опускала уже за лесом, наверное, на Хоминке.
– Люди, мы пришли с миром. Мы хотим встретиться с вашими вождями.
Только услышав мой голос, рыбаки пришли в себя.
– Извините, Избранный. Мы ошиблись, приняв Вас за другого. Простите нас. Просим Вас на нашу стоянку.
Я махнул рукой, и из леса вышла целая десятка во главе с Акпарасом. Остальные остались сторожить. Мало ли что может случиться дальше. Как говаривал капитан Сатихван, береженого Всевышний бережет, не осторожного Шиктан стережет.
Дальше все пошло, как обычно. Мы погостили немного у добродушных рыбаков и собрались в путь. Где-то на берегу Великой Куты находилось главное стойбище рода белых чаянов. И все начальство обитало там. Что же, я человек не гордый. Глава этой временной стоянки Якушка с несколькими рыбаками сам вызвался сопроводить нас туда.
И еще, когда мы сидели за столом и пили пиво, закусывая только что зажаренной рыбой из Светлого озера, я приметил чумазого мальчугана лет десяти, державшегося за ручку не менее грязной девчонки чуть старше, смотревшего голодными глазами на нас. Что-то знакомым повеяло на меня. Нет, я не о голодном детстве. Детство у нас в Советском Союзе было не голодное и вполне счастливое. Нет, и не мальчик заинтересовал меня, а именно девочка. Это как же так получается, что в такой дыре мне угораздило найти еще одну возможную помощницу? Я чувствовал, что у этой девчушки большая сила, ибо мне казалось, что она вся светится несколькими цветами. Не наяву, конечно, а мысленно. Просто я ощущал ее именно разноцветной. И мальчик, кажется, тоже что-то излучает, но слабо. Пока мне трудно различить, что именно.