Раз - невезенье, два – везенье. Дилогия
Шрифт:
– А ты кто такой, смерд? Ты поплатишься за это, что поднял руку на нас.
– А ну-ка, отвечать милорду, когда он разговаривает с вами!
Легкая пощечина Ратимира вернула каждому из них понятливость и сговорчивость. Еще бы, после такого удара можно, как говорится, и коньки отдать. Первым представился наиболее высокий, и, похоже, самый старший,
– Баронет Авель Салимбарский.
– Баронет Рамсан Трактский.
– Баронет Зияд Лабинорский.
Ничего себе, последние двое с земель Изнура, и значит, с королевства Сатор. Первый откуда-то с востока графства.
–
– Ничего. Просто позабавиться.
Шлеп, шлеп, шлеп! Ратимир применил меры воздействия.
– Ну, изнасиловать. Потом мы их все равно бы отпустили. Мы в своем праве, милорд. Баронам и их детям дозволяется все. А эти баронеты мои гости. Мы едем в гости ко мне, в баронство Салимбар. А вот вы ответите за все. Мой отец барон Салимбарский просто так это не оставит!
Тут Ратимир не выдержал, и приложился посильней. Парни как подрубленные свалились на траву.
– Девочки, а кто вы такие?
– Я Альпикка, а это моя сестра Силпикка. Мы живем в деревне Изнурка. Наш отец работает дорожным смотрителем на Северном тракте.
Вообще-то Северный тракт, как очень важная дорога, должен быть в собственности самого веренского графа.
– Вы принадлежите кому-нибудь?
Это спросил уже Сулим. Мои люди лучше разбирались в современных реалиях, чем я, попаданец из другого мира совсем с другими нравами, более иезуитскими и изощренными. А здесь порядки были попроще, и поэтому как раз трудными для моего понимания. Но, ничего, я уже более или менее приспособился.
– Отец у нас освобожденный, и мы тоже свободные.
Повесить бы их, этих балбесов, решившихся на такое. Хотя, о чем это я? Здесь, как я понял, это в порядке вещей. Как раньше в средних веках. Даже светочь русской поэзии, как пишут, грешил исполнением своих господских прав. Но, нельзя. Благородные, блин. И не успели еще совершить злодеяние. Да, неприятности у меня будут. Казнить нельзя помиловать. Хотя, барон я или не барон? Теперь то я сам устанавливаю законы. Как решу, так и будет. И мои товарищи, тот же Ратимир, или бывшие наемники, все пятяеро, вряд ли оспорят мое решение. Права суверена, вот что это такое!
– Ну, вот что, молодые люди. Вы хотели совершить злодеяние, но не успели. Остановили вас вовремя. Тем не менее, нанесли оскорбление свободным людям, причинили им ущерб. Придется возместить. А говорите, вам можно все. Так не бывает. Это мне, может быть, еще можно что-то, и то не все. А вы еще не доросли. Эти девушки свободные, а вы решили посягнуть на их честь и достоинство. Ну что с вами делать? Так вот, я барон Коста ин Изнурский и ин Дэлинор Северный, на первый раз, присуждаю каждому из вас по десять плетей за нарушение прав свободных людей. И по десять золотых штрафа за причинение ущерба их имуществу. И так будет с каждым, кто будет нарушать законы. Если же это нарушение повторится, то уже в следующий раз наказание будет больше на столько раз, сколько раз было таких нарушений. Поняли, молодые люди? Впредь руки не распускайте. После десятого
– Милорд, можно я научу их уму разуму?
– Можно!
И молодые люди, решившие изнасиловать девушек, получили каждый свои десять ударов. Ратимир уж постарался. И удар у него не слабый. Навеки запомнят. Напоследок изьяв все ценное, к сожалению, мало, мы бросили этих негодяев в кусты, тем более, их могли уже искать. Сулим и Норан прикрыли девушек дорожными одеялами и подсадили к себе. И наш маленький отряд, съехав на всякий случай с дороги, исчез в лесу. Мы решили объехать эту Изнурку и поближе к домам отпустить девушек.
Воины отнеслись к этому случаю довольно равнодушно. Но одну благодарность я заслужил уже сейчас. Видел бы кто сначала разъяренные, а потом довольные глаза Сонары.
Заезженную дорогу мы пересекли почти у деревеньки, и, проехав немного по краюшке небольшого поля, отпустили девушек.
– Милорд, возьмите нас с собой в Выселки. Они все равно никого в покое не оставят!
Не люблю, и никогда не выдерживал женских слез.
– Девушки, милые, откуда вы взяли, что мы едем туда? Мы следуем в Анжай. Там у нас дела. А отец как, один останется?
– Милорд, в покое их не оставят. Лучше взять с собой. Пусть позовут своего отца.
Мнение Сонары перевесило все. Против никто даже слова не сказал.
Вот так к нам добавились две девушки и их отец, лет на десять моложе меня, коренной изнурец, рано похоронивший больную жену и вырастивший двух дочерей, Васинар из Арена. Он, узнав о чуть не случившейся трагедии с дочерями, разъярился и хотел отправиться по нашему следу обратно.
– Милорд, им надо было отрубить головы!
Заброшенная дорога петляла по лесистому холму. Затем мы пересекли речку Малый Изнур. И скоро начали подниматься в невысокие горы, скорее холмы. Все, пришли, мы у границы Центральной долины, или Южного Верестасора, или теперь баронства Изнур.
*
Когда баронеты, погнавшиеся за девчонками, долго не показывались, рыцарь Раваль Салимский, десятник охраны баронета Авеля Салимбарского, также и старший в отряде охраны, забеспокоился. Не должно уходить так много времени на это дело.
– Так, подъем, лежебоки. Живо в лес и прочесать там все. Проверить каждый кустик и каждую тропинку!
– поднял он свой десяток.
Воины вернулись очень скоро, неся на самодельных носилках всех троих баронетов. Юноши, лежавшие на животах, еле-еле стонали. Их спины были в крови.
– Так, кто это так? Милорды, кто-нибудь из вас говорить может?
– Я могу, - чуть-чуть слышно прошептал баронет Авель.
– Нас поймали люди барона ин Изнурского и по его приказу избили. Их было человек десять. Девчонок они забрали с собой.
– Так, мой десяток, тащите баронетов на постоялый двор. Милорд, а кем были эти девчонки? И кто из них барон?
– Они сказали барону, что их отец работает смотрителем на тракте. А барон самый старший.
– Так, все остальные за мной!