Разборки в Японском море
Шрифт:
– Кондратич переживает, – продолжил после небольшой паузы Федор Николаевич, задумчиво глядя вдаль, – комиссия-то серьезная. А тут еще эти морские бои. Пограничники тоже всполошились, Кондратичу сейчас не до разборок, сам понимаешь…
– Не фига было в демократа играть, – резко сказал Игорь, – все ему ма-ало! Строит из себя барина. Если хочет, чтоб ему башляли, пусть потерпит. Да и потом, если бы не его жадность, не было бы такого беспредела на море.
– Мал ты еще старших учить, – оборвал его Федор Николаевич, – вы со своим Михеем даже с грабителями без нашей помощи разобраться не можете!
– Надеюсь, –
– Только скажи ему, – забеспокоился Луганов-старший, – чтобы без шума.
– Но ведь ты тоже поможешь? – Игорь не отводил от лица Федора Николаевича испытующего взгляда.
– Попробую связаться с пограничниками, но пусть Слава не обольщается, мои возможности тоже не беспредельны, и потом – у меня от другого голова пухнет.
Он сплюнул в серовато-зеленую воду и посмотрел на сына долгим взглядом.
– Это ведь не в первый раз уже со Славой случается, – он вздохнул, – то одно у него утащили, то другое. Он знает, кто это?
– Химик или Рок, больше некому, – Луганов-младший скосил взгляд на носки своих туфель, – они же беспредельщики, никому не башляют, делают что хотят. Михей, пока это его серьезно не затрагивало, спускал все на тормозах… -…а теперь захныкал? – едко усмехнулся Луганов-старший. – И потом, где доказательства, что это именно Химкин или Рокотов?
– А кто же еще?
– Только не прикидывайся, будто ничего не знаешь, – скривился Федор Николаевич, – у нас здесь не институт благородных девиц. Каждый пытается урвать от пирога кусок побольше или стянуть, что плохо лежит. Я не могу задействовать исполнительную власть, пока не буду уверен, что это именно тот, о ком ты говоришь. Сейчас все ушлые стали. Знаешь, какой шум может подняться в прессе, если мы ошибемся? До Москвы долетит. И потом, думай головой, Игорек. Что перевозил Михей, может быть, крабов или треску, а? А кто владелец «Акроса»? То-то же. Если даже это Рокотов, я не смогу использовать официальные каналы. А вдруг всплывет эта история с героином?.. – Луганов понизил голос. – В первую очередь достанется, конечно, Славе, мать его, но какой с него спрос? А вот ты как главный акционер получишь по полной программе, и мне как твоему папаше достанется. Какого вообще черта он стал возить товар морем?
– Раньше Михей таджикскими делами занимался, с Большой земли товар получал…
– Да знаю я, – раздраженно махнул рукой Федор Николаевич.
– А если что и волок из Китая да из Кореи, то так, пустячки… – невзирая на недовольство отца, продолжил Игорь.
Его бесило это желание отца не поднимать щекотливых тем, напрямую, между прочим, связанных с его процветанием. Раздражала Игоря и манера отца говорить на эти темы – если уж обстоятельства требовали, – уклоняясь от прямых ответов, заменяя опасные, грубые слова экивоками.
О другой просьбе Михея, насчет сторожевиков для парома, Игорь заикаться не стал. В том настроении, в каком пребывал нынче Федор Николаевич, обращаться к нему с такой просьбой было не просто бесполезно, но и опасно. Игорь был сыт по горло отцовским недовольством и нравоучениями.
– Да-а, – Федор Николаевич почесал свой
– А когда?
– Когда столичные уберутся, – со злобой выдавил из себя Луганов-старший.
– Что-то не видно, что Главный насчет этого переживает, вон развлекается, – кивнул Игорь в сторону дремлющих девушек, – или это он так нервный стресс снимает?
– Ты не усмехайся, – одернул сына Федор Николаевич, – тебе бы побыть в его шкуре!
– Представляю! – с саркастичной интонацией сказал Игорь.
– Ты, вместо того чтобы других обсуждать, занялся бы страховкой своих корыт. Тогда не нужно было бы трястись за каждое суденышко. И потом, мне сказали, что ты часто в «Кураже» появляешься.
– Кто сказал? – возмутился Игорь.
– Сказали, – ушел от прямого ответа Федор Николаевич.
Он выпятил губы, рассеянно пожевал ими. В его взгляде затаилась грусть. Это был момент слабости, когда закованное в железные латы необходимости лгать и изворачиваться сердце вице-губернатора вдруг открылось простым человеческим чувствам и сразу ощутило на себе груз прожитых лет и разочарований. Но он тут же отогнал от себя невеселые мысли и с осуждающей нетерпимостью взглянул на сына.
– Брось свою девку, не к лицу тебе это.
– Мне не десять лет! – огрызнулся Игорь. – Я же не советую тебе бросить твоих девок.
– Заткнись! – прикрикнул на сына Федор Николаевич. – Я тебя предупредил. Не позорь меня, я не хочу, чтобы надо мной всякая сволочь потешалась.
– Кому какое дело, как я провожу свободное время? – горя негодованием, воскликнул Игорь.
– Мне есть дело до твоего досуга, – обрубил Луганов-старший, – ты – сын вице-губернатора! Иди, мне к губернатору пора, – торжественно добавил он.
Луганов-младший зло и насмешливо кивнул и, пропустив вперед одного из своих телохранителей, державшихся все время чуть поодаль, стал медленно спускаться по трапу.
Глава 5
Химика отпустили через несколько дней после его задержания. Пришлось, конечно, кое-кого подмазать, чтобы заставить машину исполнительной власти крутиться быстрее, но, в сущности, предъявить Грише Химкину было нечего. Сам он прикинулся бедным морячком, краболов которого расстреляли посреди моря какие-то беспредельщики. Выходу Химика на свободу, конечно же, способствовал небезызвестный Кондрашов, стремящийся тайком вредить Михею. На то у полковника были свои личные мотивы. Но тут Кондрашов прогадал, не подозревая о тайных планах Михея насчет Григория. Химик был хитрым малым и перед тем, как на его судно ступили пограничники со сторожевого катера, успел выбросить за борт все оружие, так что повесить на него гибель пограничного вертолета не удалось. Михею же Гриша был очень нужен. Старому авторитету не терпелось лично разузнать, куда делся его товар стоимостью двести тысяч долларов – сумма не малая даже для такого крупного вора, как Михей. Поэтому он отправил своих людей, приказав, чтобы те доставили ему Химика непременно живым. Он предварительно проинструктировал Колю Ухтыркина – начальника собственной охраны, – разрешив ему действовать любыми способами.