Разбой на Фонтанке
Шрифт:
– Буду.
– Подбросьте, пожалуйста.
– На задержание собрались?
– Срочная операция, – уклончиво ответил Соловец.
– Я вообще-то мебель перевожу. Ладно, садитесь в кузов, там место найдется.
– Спасибо, друг.
Выйдя из кабины, шофер открыл кузов, где находились матрацы и диваны. Расположившись на них, компания приняла решение продолжить нехитрое застолье. Минутчерез пятнадцать опустела вторая бутылка.
– Долго
– Через полчаса будем на месте.
Дукалис уютно развалился на упакованном в целлофан диване. В грузовике было душно. Усталость прошедшего дня и выпитая водка давали себя знать. Постепенно глаза оперативника начали слипаться. Старший лейтенант сделал над собой усилие, чтобы не заснуть, но вскоре туманная пелена заволокла его глаза.
Дукалис проснулся оттого, что грузовик резко затормозил. Открыв глаза, оперативник увидел только что проснувшихся товарищей.
– Сморило, – произнес Волков.
– Где мы, Георгич? – спросил Ларин.
– Сейчас выясним, – произнес Соловец.
– Должны бы уже приехать, – заметил Дукалис.
В этот момент дверь фургона отворилась.
– Выходите, ребята, – сказал водитель.
Оперативники встали и вышли на шоссе. Соловец начал вглядываться в окружавший милиционеров пейзаж, пытаясь узнать в нем родное Рощино.
– Я и забыл про вас, – улыбнулся шофер.
– Что значит – забыл? – возмутился Дукалис. – Где Рощино?
– Рощино давно проехали.
– То есть как проехали?
– Проехали, когда еще на нашей территории были.
– А сейчас мы на чьей?
– Известно на чьей, на финской. Я же говорил, что в Финляндию еду.
Оперативники приняли заявление водителя за шутку.
– Ладно, мужик, кончай балагурить, – сказал Волков.
– Я не балагурю. Граница там. – Шофер махнул рукой за поворот. – Мы ее пятнадцать минут назад пересекли.
На мгновение милиционеры потеряли дар речи.
– Что же ты нас не разбудил, мать твою! – закричал Дукалис
– Я не старшина, чтобы будить вас, – резонно заметил водитель.
– Как же нам теперь в Россию попасть? – спросил Ларин.
Шофер пожал плечами:
– Попробуйте обратиться в посольство.
– А где оно расположено? – спросил Волков.
– Думаю, в Хельсинки. Только я вас туда не повезу, мне нужно на север, в Лапландию.
– Ну и дела… – произнес Дукалис.
– Черт знает что! – плюнул Соловец.
Оперативники приуныли. Оказаться ночью без документов и загранпаспортов на чужбине –такой
– Я вам дам один совет, – сказал водитель.
– Валяй, – мрачно отреагировал Дукалис:
– Идите в ту сторону, там за поворотом есть железнодорожные пути и насыпь. Это граница. Переходите через насыпь и следуйте по шоссе строго на юг.
Водитель закрыл дверь фургона и направился к кабине. Вскоре взревел мотор, и машина тронулась по шоссе, оставив оперативников одних посреди теплой июньской ночи.
– Это дело надо перекурить, – произнес Дукалис.
– Чего курить, пошли, – возразил Соловец.
Оперативники тронулись в сторону, указанную шофером. Минут через пять они увидели железнодорожное полотно.
– Вон насыпь, – сказал Волков.
– А где граница? – спросил Ларин.
– Здесь где-нибудь, – вздохнул Соловец.
– Мужики, смотрите, пограничник! – сказал Дукалис.
– Где?
– Вон. – Дукалис показал на появившийся в сумерках силуэт человека.
– Ложись! – скомандовал Соловец.
Оперативники кинулись на землю.
– Может, это наш? – шепотом предположил Волков.
– Откуда здесь наш? – возразил Соловец. – Я финнов за версту чую.
– Ты бы лучше чуял, когда Рощино проезжали, – огрызнулся Волков.
– Тихо, мужики, – сказал Ларин.
Милиционеры молча стали наблюдать за человеком, шедшим вдоль путей.
– Да это обходчик, – догадался Соловец.
– Может, поговорим с ним? – предложил Ларин.
– Объясним ситуацию, попросим, чтобы он нас через границу перевел, – поддержал Дукалис.
– Надо ему водку оставшуюся предложить, говорят, в Финляндии с ней тяжело, – сказал Волков.
– На каком языке ты с ним разговаривать собираешься? – поинтересовался Соловец.
– Слава немецкий знает, – сообщил Дукалис.
– При чем тут немецкий, лучше уж с ним на английском.
– Толян, у тебя какая оценка в школе по английскому была?
– Твердая четверка, – махнул рукой Дукалис.
– Тебе и карты в руки.
– Ладно, хватит базарить, – подытожил Соловец. – Пошли, начнешь ты, Толян, на английском, если он не поймет, ты, Слава, попробуешь на немецком.
Оперативники поднялись и направились по насыпи навстречу обходчику, пожилому сухому человеку лет шестидесяти двух. Увидев в сумерках четыре фигуры, тот остановился.