Разбойничья дорога
Шрифт:
В молельне под нами хлопнула дверь – вернулся, зевая и потягиваясь, Нагьяк.
– Все эти ночные заботы тяжелы для нас – в нашем-то возрасте, верно? Впрочем, кое-кому из нас, возможно, придется еще хуже, ты согласна? – Он хихикнул, тряся пухлыми щеками.
Белджис уже снова стояла на ногах, глядя на верховного жреца покрасневшими глазами.
Он увидел, что шутка его не была принята.
– Послушай, – произнес он злобно. – Раз уж у тебя не хватает ума самой сообразить, что к чему. Ты что, не видишь, что этот молодой лопух находится здесь как заложник?
–
– Вот именно, заложник. Форканцы у ворот, город осажден. Мы, разумеется, должны хранить веру в своих богов, но это вовсе не означает, что мы должны вести себя беззаботно или безрассудно. Капрал, оставшийся в храме, гарантирует нам верность его деда, а ведь Арксис верховодит всеми военными кланами. С купеческими семьями справиться труднее, но глава их – Бедиан Тарпит. Его дочь тоже здесь, у меня, и не без умысла.
Жрица смотрела на него с недоверием, которое я мог легко понять.
– Ты опасаешься измены?
– Ну, не совсем. Вряд ли найдется такой дурак, который просто откроет ворота этим гадким форканцам. Но за стенами толпы беженцев, а в городе – беспокойный народ. Опасные времена требуют жесткого правления. – Он довольно ухмыльнулся. – Страх перед богами редко подводит, но эти двое действительно могут нам помочь – если кто-то еще может нам помочь, – а без их помощи никто не осмелится выступить против нас. Девица Тарпит станет жрицей; это уже договорено. – Он хихикнул. – Жаль, но к мальчишке это неприменимо – мне пришлось пообещать, что его никоим образом не изменят физически. Пришлось сделать исключение, но раз уж я пообещал… Впрочем, мы будем держать его взаперти.
Белджис неуверенно кивнула.
– Почему ты не нашел кого-нибудь менее страшного? Этот меня пугает.
– Еще бы не пугал. – Нагьяк в досаде покачал головой. В первый раз он казался искренним. – Говорят, до тринадцати лет он рос нормально. Потом начал приставать к одной девчонке. Ну, скажем так, несколько жестоко приставать. Хочешь выслушать подробности?
– Конечно, нет!
– Ладно. В общем, ее братья избили его. С тех пор он слегка не в своем уме.
– Но до тех пор он был нормальным, да?
– Не по годам развитый. Склонность к насилию у них в семье наследственная. Они держали его подальше от людей в уединенном поместье до тех пор, пока не нагрянули форканцы. Арксис заверил меня, что мальчик не причинит нам особых хлопот, если только мы ограничим ему потребление мяса и будем снабжать его женщинами.
Белджис как раз начала успокаиваться, умиротворенная рассудительным тоном жреца. Однако при этих словах она испустила крик, едва не срывающийся на визг:
– Ты шутишь! В священном храме? Какие женщины?
Хламида Нагьяка затряслась, как мешок с дынями.
– А ты не хочешь кликнуть добровольцев?
Она снова взвизгнула, и я почувствовал на себе взгляд Ториана.
– Ты думаешь, я так из-за пары лишних синяков на шкуре? – тихо спросил он. – Я видел, как этот ублюдок удовлетворяет свои потребности.
Я вздрогнул.
Тем
– …не стоит беспокоиться… обо всем уже договорились. Каждый день его будет навещать кто-нибудь из родных и приводить с собой слуг. И потом, это ненадолго. Как только явится Балор и угроза минует, мы уберем его отсюда. Это всего лишь необходимая мера предосторожности, сестра.
Еще какая необходимая. Я уселся, чтобы дать отдохнуть ноющим ногам, прислонился спиной к гладкой, холодной стене и позволил усталости кипящей волной навалиться на меня.
Нагьяк раздражал меня, ибо он принадлежал к типу людей, которых я не терплю более других – манипуляторам, которые с легкостью дирижируют другими в собственных целях. Теперь я понял его замысел. Он был мне отвратителен, но еще более отвратительно было осознание того, что с учетом обстоятельств эту интригу можно было бы даже оправдать. Занадон в осаде – или будет в осаде через день-другой. Этот скользкий политик завязал одним узлом жречество, военных и богатеев, и – как он только что сказал – это было вполне разумной предосторожностью. Тошнотворной, но необходимой.
Я хотел спать. Мои веки слипались сами собой. Не говоря уж о том, что я смертельно устал, сон мог принести мне подсказку или прямые указания. Балор не появится еще как минимум день, возможно, даже два. Никто и ничто не мешает мне забыть про Фотия и эту девицу Шалиаль. Они заложники – дабы их семьи вели себя хорошо. Не более того.
Так все просто…
13. Лунный свет
– Она будет здесь с минуты на минуту! – сказал Нагьяк.
Протесты Белджис доносились до нас менее разборчиво – что-то там было немыслимо. Я слушал уже вполуха. Если честно, я наполовину спал. Ториан опустился рядом со мной на колени.
– Нам надо идти, Омар. Луна восходит.
Я слепо глянул на юго-восток и увидел над холмами сияние – золотое, окрашенное местами в оранжевое дымом. Огни раздробились на месиво хаотичных точек. Воздух сделался прохладнее. До рассвета оставался час или два.
Да, пора идти, пока мы не оказались запертыми в храме.
Только куда идти?
Я заставил свою бедную сонную голову прислушаться к разговору в молельне. Нагьяк настаивал на том, чтобы Шалиаль Тарпит немедленно прошла полный обряд посвящения в жрицы. Белджис возражала, что закон есть закон и что сначала она должна пройти послушничество.
– Но право же, я обещал, что ее волосы останутся неприкосновенными, – протестовал жрец.
Ответом было шипение, достойное клубка рассерженных змей в сезон спаривания.
– Что они сделали с Фотием? – тихо спросил я. – Заперли?
– Нет, – буркнул Ториан. – Они отослали военачальника, но этого говнюка оставили сторожить за дверью.
Я попробовал понять, что он имеет в виду, и потерпел неудачу.
– Какой еще дверью?
– Дверью по ту сторону лестницы. Он должен ждать, когда мимо пройдет девица Тарпит.