Разбрасываю мысли
Шрифт:
Wolters C. (translator). 1978. The Cloud of Unknowing and Other Works. England: Penguin Books, 232 p.
1
Возможен ли такой?
2
Недостаточность Нагорной проповеди. Там прозвучал вызов – «любите врагов ваших». И на этом все остановилось.
3
Но кто враги? Мужчины и женщины – разве мы враги?
185
Впервые
4
Но если не так, то почему любовь так часто оборачивается трагедией?
5
Только через трагедию любви человек обретает себя. Иначе мы были бы автоматами, программируемыми культурой.
6
Нас воспитывала не столько религия, сколько художественная литература, погруженная в трагедию любви.
7
Почему религия оказывается чаще всего за кулисами той сцены, где разыгрывается жизнь?
8
Сейчас, кажется, меняется жанр – литература готова уступить место телевизионному ящику. Но способен ли этот ящик вместить в себя произведения, подобные «Анне Карениной», «Идиоту», «Дворянскому гнезду»… Почему они могут быть только читаемыми? Что это – магия чтения?
9
Любовь многогранна. Она – в своей полноте – не схватывается в едином образе.
10
В плане духовном на Западе образом любви был Грааль – чаша с Тайной Вечери, в которую Иосиф Аримафейский собрал кровь Иисуса на Кресте. Этот образ пришел к нам из Средневековья.
11
По воле своих учителей я несу этот образ. Он может быть то ярко освещенным в сердце моем, то помрачневшим, затуманенным.
12
Любовь, спонтанно возникая, охватывает человека целиком – все его существо. И так же спонтанно гаснет.
13
Почему же она так часто гаснет в наши дни? Почему так много разводов?
14
Любовь всегда активна. Раньше она поддерживала семейный дом. Так было у крестьянина, ремесленника, купца и у всех других. Это было непросто – требовалось усилие двоих.
15
А что теперь может объединить двоих?
16
Прежде всего – совместное творчество. Совместный взгляд на жизнь. Единое миропонимание. Особенно в тревожные дни.
17
Первая моя жена поддерживала мои взгляды и разделяла мои неурядицы в те страшные сталинские дни. Вторая – участвует во всем моем творчестве. Конфликты, и серьезные, бывали. Но любовь преодолевала их.
18
Любовь мистична по своей природе. Нам ее не понять. Мы можем только благоговеть перед ней. Так же, как Альберт Швейцер призывал благоговеть перед жизнью. Одно и то же.
19
Мы не знаем, что такое любовь, потому что не знаем самих себя.
20
Знаем только то, что любовь нас объединяет. Она может приблизить нас к Богу, или хотя бы к иным обитателям Вселенной, или к друзьям и недругам, к природе и к телу, в котором мы существуем.
21
Любовь может и взбунтоваться –
22
Через любовь рождается жизнь, а значит и смерть.
23
Короче: любовь рождает смерть.
24
Любовь позволяет нам выходить за пределы самих себя. Но выходить куда?
25
В христианской культуре всегда преобладало презрительное отношение к телу.
26
Любовь телесная – когда два тела становятся единым. Серьезность этого отметил, кажется, только тантризм. Мистика этого акта у нас остается нераскрытой.
27
Телесный аспект проявления любви обесчещен. Как часто авторы серьезных художественных произведений прерывают повествование, достигнув кульминационного момента. Почему относящиеся сюда слова поруганы, осквернены? Почему на свершаемом поставлена печать – «непристойно»?
28
Почему Церковь считает зачатие порочным? Значит, порочным нужно считать все рожденное на Земле? Какое презрение ко всему живущему!
29
Безусловно, женщина сексуальнее – ее тело, даже в его недосказанности, всегда ждет зарождения новой жизни. Она, а не мужчина, рождает ребенка и в наши дни по преимуществу воспитывает его одна. Она любит его больше всего на свете – и как могло бы быть иначе? Будущее человечества задает она, и именно это связывает ее с космическим началом жизни. Не отсюда ли средневековый культ Дамы? И образ Мадонны в искусстве?
30
А что же монастыри? Это отказ от земной любви, несущей жизнь – смерть. Но ведь Иисус любил Марию Магдалину больше, чем двенадцать своих открытых учеников.
31
В ветхозаветной традиции Ева в большей степени, чем Адам, совершила грехопадение. Так открылся путь земной любви, несущей как добро, так и зло. Не простила ей (женщине) этого церковь, запретив пасторское священничество.
32
Но было ли это действительно грехопадение? Если это грехопадение, то возникновение человечества несет в себе дьявольское начало.
33
Не смогли женщины стать теологами. Какой ущерб нанесен этим христианству! В нем до сих пор отсутствует женское начало. То начало, которое могло бы изменить ход истории, смягчив его.
34
В наши дни женщины стремятся к равноправию – то есть к равноделанию. Но не унизит ли это их?
35
Женщина знает магию своего тела.
36
Она уезжала к своему будущему мужу. Она была моим другом, а не подругой. Прощаясь, открыла себя для меня. И я помню ее навсегда и чувствую, как помнит она меня.
37
В наши дни любовь просит восстановить благоговейное отношение к ней.
38
Может быть, именно в этом, а не в чем-нибудь другом, наша основная задача в тревожные дни напряженного существования.
39
Задача грядущего тысячелетия.
30
Но как она будет осуществлена?
41
И, кажется, что через безответные вопросы, если они остро поставлены, что-то просвечивается в тумане сопричастного нам Бытия.
42
А Бог остается как Тайна.