Разбрасываю мысли
Шрифт:
Bohm D. 1987. Unfolding Meaning. A Weekend of dialogue with David Bohm. L. —N.Y.: ARK Paperbacks, 177 p.
Brouwer L.E.J. 1975. Philosophy and Foundations of Mathematics. In: Brouwer L.E.J. Collected Works, vol. 1. Amsterdam: North-Holland.
Budge E.A.W. 1985. The Egyptian Book of the Dead. (The Papyrus of Ani). N.Y.: Dover Publ., Inc., 377 p.
Drogalina J. 1990. Nalimov’s conception of human nature. ReVision, vol. 12, 3, p. 19–29.
Grof S. 1976. Realms of the Human Unconscious. Observations from LSD Research. N.Y.: E.P. Dutton, 267 p. (перевод на русск.: Гроф С. 1994. Области человеческого бессознательного.
Heidegger M. 1972. On Time and Being. N.Y.: Harper and Row, 84 p.
Jahn R.G., Dunne B.J. 1988. Margins of Reality. The Role of Consciousness in Physical World. San Diego – N.Y.: HBJ Book, 415 p.
Lovelock J. 1988. The Ages of Gaia. A Biography of Our Living Earth. N.Y.: Norton, 252 p.
Nalimov V.V. 1981. In the Labyrinths of Language. A Mathematician’s Journey. Philadelphia: ISI Press, 246 p.
Nalimov V.V. 1985. Space, Time and Life. The Probabilistic Pathways of Evolution. Philadelphia: ISI Press, 110 p.
Nalimov V.V. 1992. Spontaneity of consciousness. An attempt of mathematical interpretation of certain Platos ideas. In: Carvallo M.E. (ed.). Nature, Cognition and System II. Dordrecht: Kluwer Press, p. 313–324.
Nalimov V.V., Drogalina Zh. 1995. The emergence of transpersonal psyсhology in Russia. A dialogue. The International J. of Transpersonal Studies, vol. 14, Supplement, April, p. 20–24.
Nalimov V.V. 1995. Facing the Mystery. A philosophical approach. Ibid., p. 25–29.
Nalimov V.V. 1996. Existential vacuum and how to overcome It. Ibid., vol. 15, № 1, June, p. 1–6.
Wheeler J.A. 1983. On recognizing «law without law». American J. of Physics, 51 (5), p. 398–404.
Wheeler J.A. 1988. World as system self synthesized by quantum networking. In: Agazzi E. (ed.) Probability in the Science. Dordrecht: Kluwer Academic Publishers, p. 103–129.
Глава 2
Сопоставление моей позиции с представлениями других авторов, решающих сходные проблемы
Начнем с далекого прошлого.
1. Платон.
В те далекие времена он уже признавал необходимость математики в философии [17] . Ставил вопрос о том, как единое может существовать во многом, а многое в едином. (Напомню – наш ответ на этот вопрос звучит так: единое является семантическим континуумом, множественное – вероятностным взвешиванием, или иначе – распаковыванием). Он утверждал, что Идеи (иначе – смыслы) существуют изначально. Это утверждение послужило основой для построения моей концепции. Мог ли Платон предвидеть, что по прошествии почти двух с половиной тысяч лет напряженного интеллектуального развития математика так и не станет всеобщим достоянием? Философия наших дней все еще не опирается на математику.
17
Свое представление о математике Платон формулировал так [1971]:
Я понимаю: ты говоришь о том, что изучают при помощи геометрии и родственных ей приемов… Рассудком же ты называешь, по-моему, ту способность, которая встречается у занимающихся геометрией и им подобных (511, b, d, с. 319).
2. Плотин. Здесь мы обратим внимание только на его учение о Числе. У Плотина Число выступает как некая ипостась, как принцип конструирования, как форма мысли. Этой теме посвящен отдельный
3. Декарт. Здесь приводится только отдельное высказывание, не развиваемое далее [1950]:
Истины… перечислить нельзя, в чем, впрочем, и нет надобности (с. 447).
Сейчас эту мысль мы формулируем так: cмыслы мира как-то соотнесены с числовым континуумом (см. гл. 1, § II) – иначе модель сознания построить не удается. Трудность понимания смысла состоит в том, что мы имеем дело со словом-дискретом, которое в свою очередь сопряжено с языком в целом, т. е. это такая дискретность, за которой скрывается континуальность. Здесь мы говорим о непрерывности против дискретности (в языке и мышлении в целом).
4. Кант. Он стоит у истоков нашей – современной – философии. Занимаясь сознанием, часто приходится обращаться к его представлению о Разуме. И сейчас мне кажется уместным обстоятельно сопоставить предлагаемую мной концепцию с его позицией. Задача эта рискованная – идеи Канта о сознании (или, точнее, о мышлении) не сформулированы в виде отчетливой концепции, но разбросаны по страницам его главного труда. Ниже мы выделим близкие нам представления Канта и приведем относящиеся сюда фрагменты из Критики чистого разума [1964].
Двоичность сознания и спонтанность. Прежде всего хочется обратить внимание на мысль Канта о двоичности сознания. Одно из проявлений сознания – чувственность, другое – рассудок. В первом случае речь идет о чувственном созерцании, что в какой-то степени похоже на разработанное нами представление о семантическом вакууме. Во втором – идет речь о мышлении, характеризующемся спонтанностью. В моей концепции, как уже говорилось, раскрытие смыслов происходит также спонтанно. Приведем соответствующие цитаты из вышеупомянутой книги:
…существуют два основных ствола человеческого познания, вырастающие, быть может, из одного общего, но неизвестного нам корня, а именно чувственность и рассудок: посредством чувственности предметы нам даются, рассудком же они мыслятся (с. 123–124).
Восприимчивость нашей души, [т. е.] способность ее получать представления, поскольку она каким-то образом подвергается воздействию, мы будем называть чувственностью; рассудок же есть способность самостоятельно производить представления, т. е. спонтанность познания. Наша природа такова, что созерцания могут быть только чувственными, т. е. содержат в себе лишь способ, каким предметы воздействуют на нас. Способность же мыслить предмет чувственного созерцания есть рассудок. Ни одну из этих способностей нельзя предпочесть другой. Без чувственности ни один предмет не был бы нам дан, а без рассудка ни один нельзя было бы мыслить. Мысли без содержания пусты, созерцания без понятий слепы (с. 155).