Разбуди Лихо!
Шрифт:
— Галя его снимать не будет! — отрезал Нардо. — Пока она в мире серых, это единственная ее защита.
— И что же способствует ее перебросам? В мирах вурдалаков действуют только лишь…
— Проклятья, — завершил за нее супруг и добавил с дьявольской улыбкой, — если так, то трудно представить, сколько существ «благословило» Галю до седьмого колена. Карать будем всех?
— Если ты возглавляешь эти списки, дорогой, то через одного.
Демонесса подошла к почти супругу, и Темный Повелитель аккуратно усадил ее рядом с собой, чтобы в следующее мгновение крепко
— Возглавляю.
— Возможно, это были посылы, — предположил инкуб. — Слышал, как она использовала свою силу слова в Гарвиро, и перемещению подверглись не только крабы Ган Гаяши, но и демон.
— И Себастьян Горраг ничего не успел сделать для предотвращения переброса? — удивилась Олимпия.
— Да, — дьявол шевельнул пальцами свободной руки, и в гостиной появился черный плоский камень, который покрывает тонкий слой стекающей по нему воды. — Детали уточним у реве Татиха.
— И пусть предоставит полный список Галиных проклятий. — Попросил черт уставшим голосом.
— Оно стоит того? — прищурился улыбчивый Люциус.
— Да. Я уверен, что с начала ее последнего путешествия он значительно увеличился.
— Многократно, — поддержал черта инкуб.
Судя по хорошо разукрашенному лицу моего Аидовского мужа, я пропустила экшн и развязку страстной встречи. Зато попала на объяснительную часть, где герои сюжета в ходе диалогов раскрывают суть произошедшего или несколько ключевых моментов.
Первый: вот та серокожая выдра в объятиях чельда — это его бывшая возлюбленная. Глядя на поцарапанного Нардо, я злорадно улыбнулась, так ему и надо!
Второй: вызвал он ее, чтобы узнать, где я. Это мило. Но не будь он занят с серокожей, узнал бы сразу!
Третий: амулет от Шпунько — это единственная моя защита. Шикарненько! Прямо-таки героиня сказки Андерсена — «Девочка со спичками». Надежда на мою сохранность есть, правда, отсыревшая.
Услышав заявление брюни синеглазого на этот счет, я мысленно возмутилась. Буду я снимать амулет или не буду, не твое дело! Тоже мне, ревнивец выискался! Сам только что по углам облизываться со своей бывшей. И хоть бы демонесса какая-то видная была или чертиха, так нет же, вампирша. Любительница жестких игрищ.
Вот свинья!
Я опять тихо всхлипнула и отогнала непрошенные мысли. Не о том думаю, нужно о спасении размышлять Вот сейчас еще немного постою в сторонке и потом дам о себе знать. Вот еще секундочку из вредности, просто, чтобы Нардо помучался…
Но тут вдруг дымка перед глазами стала плотнее, я проснулась в Лиховском саргофаге и моих ушей достиг приятный мелодичный голос:
— Милый, ты знаешь, что у нас сегодня годовщина со дня знакомства? Пять сотен лет…
Вспомнила, что Лихо в саркофаге нет, тут только я и… и еще какая-то мадам. Чтоб этому умнику серокожему хорошо было! Вот говорила же, что зря он на тесноту в саркофаге жаловался. Нас тут уже двое уместилось и у второй полная свобода действий, от которой мой сон как рукой сняло. Точнее чужой наглой ручечкой и сняло, ведь она под звук рвущейся ткани нежно, но настойчиво
— Говорят, в Ритри никто на спящих не покушается, — прохрипела я спросонья. Повела затекшими плечами, чтобы вернуть чувствительность рукам, ну и маньячке дать по морде.
— Так ты не спишь, — упрекнула дамочка.
— Нет, — я нащупала в изголовье знакомый черный кирпич и обернулась к любительнице круглых дат: — Ок. Как отметим? Круглым фингалом или четным числом выбитых зубок?
Серокожая моментально оказалась за пределами саркофага. Стоит обозленная с одной лишь простынью на бедрах и, сжав кулаки, спрашивает:
— Ты кто?
— Жак Ив Кусто, — отрапортовала я, отчего-то очень и очнеь внимательно осматривая ее руки. Знакомые грабли.
— Ты источник Лихо?! — взвизгнула вампирша.
— А ты его будильник?
Серокожая с красными глазами и удивительно белой шевелюрой горделиво назвала себя:
— Я Рагшая Нур Дольгеш.
Так-так а вот и тварь покусившаяся на моего мужа… Ну все, конец тебе, выдра!
— Рагу из лишая? — ехидно улыбнулась я и прицельно запустила в стервозину черный кирпичик. В следующие доли секунды у меня перед глазами пролетела вся жизнь. Вампирша не только легко увернулась от удара, но и мгновенно оказалась возле меня, принюхалась и хищно оскалилась и попыталась укусить. Я честно решила, что с жизнью покончено, как вдруг красотка невероятным образом отлетела и назад встретила-таки кирпич в «головном офисе».
После чего две кожаные перчатки мягко опустили гостью на пол.
— Черт! Лихо, как же ты вовремя! — я выбралась из саркофага и указала на любительницу круглых дат. — Ты не поверишь! Но… это… Это та бестия, которая менее получаса назад разрушила мой брак. А теперь еще и тебя решила разбудить раньше срока!
— Не правда, Рагшая не могла…
Вот так новость! Так он мне не верит?!
— Ау! Прием-прием! Ты что, в своей спячке совсем сбрендил?
Молчит, продолжает нависать над неподвижной серокожей. Любуется, олух.
— Эй! И как это, вообще, называется: полет фанеры над Парижем или крыша едет не спеша, тихо шифером шурша? — я продемонстрировала разрывы на своей рубашке. — Она нас спутала, и приставать начала…
А от него ни звука. Поднял визитершу и бесшумно удалился в потолок.
— Лихо, твою мать! Вернись обратно, я с кем разговариваю!
— Он не вернется, — Урурк завис рядом со мной и тихо добавил, — во всяком случае, не сию секунду.
Услышав это, моя интуиция поскребла в затылке и выдала феноменальную вещь:
— Усыпление Лихо как-то связано с этой… выдрой?
— Непосредственно.
— Потрясающая новость! — сыронизировала я и села на крышку саркофага. Паук заштопав мою рубашку, тоже затих рядом. Сидим, а время идет… Вот и что теперь делать, если очень страшно ложиться спать. Во-первых: неизвестно, в чьих объятиях я окажусь к моменту пробуждения, во-вторых: даже если это будет Лихо, то мне в его ручищах ничего хорошего уже не светит.
Или светит? Может, он не совсем помешан на этой Рагу?