Разбуди Лихо!
Шрифт:
Вампиры ревели и драли кружева друг на дружке, дубасили соседей и производили частичную прополку на собственных головах. Я села на подушке с радостью отметив, что наступило время моей великой радости. Серокожие сами себе мстили за меня и мои испорченные нервы. Хорошо мстили, усердно, от души. Вот почти как я заказывала! Увидеть бы еще как советники на себе волосы рвут и как кто-нибудь пинает Рагу, и все, счастью моему не будет конца и края.
Думая так, я поднялась с колен и посмотрела на ложу Зарбу. Н-да моей мечте было не суждено сбыться, белобрысой выдры и двух высокопоставленных уродов там не было, и даже ее кузины в ложе не нашлось. Были
— Она моя!
— Нет, моя!
— Эй! — истошно завопила, дергая руками и ногами. — Я на дыбу не напрашивалась. Пустите!
Упыри не слышали, продолжая отстаивать свои права:
— Я пришел первым! Она достанется мне. — Рыр грозен настолько, что его собственные зубы вот-вот раскрошатся.
— Нет. Я! — не отстает от него взбешенный Гарт. — Убери руки от моей дев…, добычи!
— Зашибись! — это уже я.
Ну вот, все время думала, что этот статный серокожий симпатяга более нежно ко мне относится. Ошиблась. Как, оказывается, недостоверно передают характер его внешность и галантное обхождение. Обидно до слез, хотя слезы здесь, скорее от боли. Так как никто из них упускать добычу не собирался. Еще чуть-чуть и прощай Галя, я это уже не точкой опоры чувствую, а хребтом.
Взмолилась мысленно. Не хочу умирать, не хочу, у меня только-только жизнь началась веселая, а они…
Неожиданно, но очень громко над ревущей массой беснующихся вампиров раздалось:
— Победителем тура становится… Краля Мордовская…, второе место: Рандорыр Шоре, третье: Гарт Горем Лишс!
Не сдержалась, прошептала:
— Ху, вот это я везучая!
Мертвая тишина накрывает трибуны, и голос распорядителя соревнований со вздохом просит:
— Суккуб и вампиры поднимитесь на пьедесталы.
— Ха! Отпускайте!
Гарт меня тут же руки убрал и брезгливо их вытер, а вот Рыр, подхватив аккуратно, спас от очередного падения и на руках пронес по лесенке к месту победителя.
— За такое и отблагодарить не страшно, — улыбнулась я и, поймав его красный взгляд, осеклась.
— В таком случае, может, передумаешь относительно своего решения? — он очаровательно улыбнулся. — Я ласковый.
— Прости, нет.
— Ладно, — подозрительно легко согласился клыкастый и не позволил мне спрыгнуть с его рук. — Будешь должна за доставку.
Донес на место, поставил на ноги, растрепавшиеся локоны пригладил и со свойственной ему страстностью зека поцеловал. Это вот с крепкими объятиями, наглой проверкой на упругость всего до чего можно дотянуться и полномасштабным штурмом моего рта.
Дьявол! И не отбиться, и не вздохнуть.
Оборвав поцелуй, он нахально подмигнул мне:
— Доставка оплачена! Был рад познакомиться.
— Чувствую… — прошептала я, стараясь восстановить дыхание, унять дрожь в коленках и собственное сердцебиение.
И только сейчас со стороны ложи Владыки послышался самый красивый баритон на свете:
— Пожалуй, я пополню кладбище перед академией некромантов еще двумя экземплярами. Возьмем этого и вот этого…
То, что Гарт и Рыр со своих мест испарились, как не бывало, я и не заметила. Попав в свет синих бездонных глаз моего самого замечательного, неповторимо нежного и страстного мужа, стою и улыбаюсь, отчаянно желая зацеловать его до умопомрачения. Вот только браслеты чужие сниму, а то они что-то уж слишком подозрительно
— Нардо!
А в ответ рык рогоносца, застукавшего жену в чужих объятиях.
— Галя!
И как это называется? Я его имя произнесла с небывалой радостью и нежностью, а он решил поорать. Причем зло и как-то нервно, и, совсем не глядя на меня, а выше. Спрашивается, и какого черта он орет, глядя вверх? Подлетел бы и обнял. Трудно, что ли? Ну, подожди, милый! Сейчас поговорим!
Кажется, он понял выражение моих глаз и полетел навстречу. Стремительно, неумолимо, неотвратимо, а пути следования снес половину трибун, разметал вампиров, разорвал транспаранты, и все это сопровождается скрипом его зубов и взглядом вверх на что-то очень опасное. Понятное дело, а тоже заинтересовалась, что же там наверху такого. И в самый последний момент увидела, как под довольный рев вампирюг клыкастых на меня из каменного шара выливается странное огненное месиво. Расплавленное золото или все-таки лава?! Оторопело подумала я. А синеглазка мой все еще в полете. А горящая субстанция все ближе и ближе. Неожиданно все вокруг потемнело, то ли в моих глазах от ужаса, то ли на улице, и совсем уж внезапно прозвенело: «Вжик!»
Прощай, Нардо. Теперь уже точно прощай! Больше не свидимся…
Додумать не успела, как вдруг меня заволокло знакомым черным туманом с красными вспышками.
Бумц!
И теперь стою я зажмурившаяся неизвестно где, и прислушиваюсь. Никто не обнимает, никто не обещает отшлепать, никто не предъявляет монетку на кусочек меня. Значит, в Рогри не осталась, в объятия к мужу не попала и домой, судя по звукам, не вернулась. Ну и куда меня на этот раз занесло? Открываю глаза, озираюсь и холодею от ужаса.
Умерла, стопудово умерла!
И попала в золотую клетку с райскими птицами. Вокруг бежевые диванчики и зависшие в воздухе стеклянные столешницы, пушистые светло-голубые перегородки, на них пышным цветом растут гигантские калы. Из одного цветка в другой стекают струи воды, как в многоуровневых фонтанах. Красиво и как-то тоскливо. Белые перистые облака над головой вместо потолка, кучевые же заменяют напольные ковры. А пол, словно бы стеклянный и в нем прозрачная вода струится по золотому песку, между белыми и синими камешками, очаровательное сочетание, моя Женька оценила бы. Одно раздражает — всюду, что на полу, что на диванчиках тьма тьмущая хорошеньких девиц в белых одеяниях. Я заниженной самооценкой не страдаю, но после многочисленных конкурсов красоты, на эту массу девиц у меня только одна реакция, и называется она — настороженное ожидание многочисленных неприятностей.
А может, это все-таки рай?
Если оглянуться на двадцать три прожитых года, то можно заметить, что я не грешила особо сильно и заслужила билет на небеса. В свете последних событий, мои чаяния оправданы, отмучалась, так сказать. И лишь одно смущает, здешние ангелочки слишком враждебно общаются между собой, и агрессия с каждым мгновением все возрастает и возрастает. Кое-кто уже шипит и сжимает, скалится и руки в кулаки. Судя по гримасам присутствующих, девицы уже на пределе и ищут предлог, чтобы пар выпустить. Вот, не зря я всегда любила мужские коллективы. Потому что в женских есть непреложные принципы существования: сплоченность в травле, грязное подначивание и месть, которой нет конца и края.