Разбуди мою реальность
Шрифт:
Небольшой овальный зал был забит под завязку. Многие хотели попасть на это заседание. Многие, но не я. Эмоции вокруг были самые разные. Они проникали в меня, окутывали, обливали головокружительной волной до самых пят. Иные злорадствовали, радовались, ненавидели. Кто-то испьггывал обыкновенный интерес, кому-то хотелось зрелищ. Они все собрались здесь такие сильные и могущественные только для того, чтобы увидеть собственными глазами, как одного из члена совета, того, кто был ранее неприкасаем, приговорят к смерти. Чтобы увидеть, как выжигают связь провинившейся иной с её покровителем.
Были и вопросы обвинителя, того самого приехавшего присмотреть за проведением этого заседания. Была и попытка оправдаться. Владислав был прав.
Здесь и сейчас невозможно солгать. Правда лилась с языка мощным потоком. Мне кажется, что будь я без сознания, то все равно бы рассказала и про то, что меня хотели попробовать и про то, как именно это делали. Служба безопасности ликовала от успешного завершения дела, а я… Я беззвучно глотала солёные слеза, смотря в такое родное лицо, которое больше не улыбалось, медленно старело прямо на моих глазах. Она смирилась, сломалась. И кажется не только она…
— Идём, Риш.
Ксандр настойчиво тянул меня к выходу из зала, а я не могла сдвинуться с места. Смотрела на медленно пустеющий зал, из которого уже увели Михаила, чтобы там за стенками привести наказание в действие. Смотрела, как иные, словно стайка рыб, огибают мою маму, оставшуюся стоять на месте, и тоже не шевелилась. Сейчас, когда она стала чиста перед законом, мама стала никому не интересна и не нужна.
— Нет, — упрямо качнула головой.
Она мне нужна. Чтобы не произошло сейчас и чтобы не произошло потом, она нужна мне. Сейчас наберусь смелости, пойду, обниму.
— Риша, не глупи. — Ксандр зашипел на ухо, сильнее сжимая талию. — Только не здесь. Не в зале суда.
Дёрнулась, вскидывая голову и сужая глаза. Это действительно говорит мне Ксандр? Он, конечно, не любит мою мать, да и не за что ему её любить, но…
— Намекаешь, что теперь она прокажённая какая-то?! Она моя мать, Ксандр!
Нравится тебе или нет, но я подойду к ней, и…
Не договорила, стиснутая в объятиях. По лицу, теперь крепко прижатому к мужской груди, лился град самых настоящих злых в своей бессильной ярости слез.
Тут не то, что кричать было невозможно, дышать и то стало тяжело!
— Прекрати истерить и послушай меня. — Ксандр говорил еле слышно. Если бы я хотела его услышать, то мне пришлось бы напрягать слух, но я не хотела.
Зубы сомкнулись на мужской груди, прихватывая не только рубашку, но и тонкий слой кожи. Сейчас я бы и с кулаками на него кинулась, если бы мужчина предусмотрительно не прижал их к себе. Резкий рывок и Ксандр держит меня на расстоянии вытянутых рук. Плевать, как все это выглядит со стороны. Мне бы только дотянуться…
— Прежде, чем пустить в ход свои ноги, пытаясь меня отпинать… — Смешок
Это что, шантаж?
Я неверующе посмотрела в его лицо. Он был абсолютно серьёзен. Ни тени насмешки.
— Но ты же дал согласие Владиславу. — Запнулась. Попьггалась отшатнуться.
Безуспешно.
КсаНДр насмешливо изогнул бровь, потянул на себя, без труда преодолевая моё сопротивление и запуская руку в мои волосы, на ухо прошептал.
— А я-то дурак, подумал, что ты о другом, — сделал паузу, — беспокоишься.
Беспокоилась я сейчас только о маме. И первая мысль была, что Ксандр решил напугать меня лишением свободы, если я к ней подойду. даже не свободы, а только её возможностью. Но эта фраза, лёгкий успокаивающий массаж головы и даже то, что я не вижу сейчас постаревшее и осунувшееся лицо мамы… Закрыла глаза и глухо прошептала.
— Ты отказался.
— Разве?
Вообще-то он сказал «запрещено законом», остальное додумала я сама. Но мама там одна… Обернулась, успела заметить, как от стены отделилась смазанная тень, в движении превращаясь в человека. Дёрнулась в сторону мамы.
— Иди, если так сильно хочешь, но тогда не обижайся, что я отзову с улицы Макса. — Невозмутимостями предупредил Ксандр. — Или переставай истерить и пошли на выход. Пока меня и мою сверхчувствительную мирэ, не справляющуюся с напором чужих эмоций, не пригласили для более близкого знакомства. Или тебе так понравилось говорить окружающим правду?
Намёк был прозрачен, но обиден. Ксандр мог сказать, предупредить.
— Риш, Лидия в этом зале сейчас никому не интересна, а вот мы очень даже.
Неожиданно обнаруженная мирэ, смерть главы клана, смерть двоюродного племянника главы клана, — тихо начал перечислять он, быстро разворачивая меня в сторону выхода, но я успела заметить, как скривилось лицо спешащего к нам мужчины, — разрыв помолвки, быстрое становление нового главы. Будь добра, веди себя так, как ведут все мирэ, и не привлекай к нам ещё большего внимания. Поверь, у нас и без этого проблем хватает. К тому же ты забываешь о том, что у твоей мамы ещё недавно был свой клан.
— А… — не поняла я.
— В машине. Все вопросы в машине, Риша. — Он притормозил, быстро коснулся губами моего раскрасневшегося носа и, бросив взгляд мне за спину, ускорился.
Глубоко вдохнула, делая над собой усилие. Хотелось развернуться, добежать до мамы, обнять. Но что тогда? Я могу только поддержать её сейчас, а потом? Если Ксандр на самом деле передумает избавлять её от воспоминаний? Лишить маму шанса все забьггь, как страшный сон и вернуться к прежней жизни, я не могу.