Разделенный Мир

Малинин Евгений Николаевич

Ширван тоже отступил на пару шагов, потянув за собой Злату, но сзади возникла еще одна тень.

– Не надо дергаться, поэт, – послышался оттуда еще один голос. – Ты попался…

И тут Златка выдернула из руки Ширвана свою ладонь и шагнула вперед.

– Слушайте, вы, живущие в довольстве, – это вежливое обращение в ее устах прозвучало как самое грязное оскорбление, – если вы дадите нам спокойно пройти, то останетесь целы. В противном случае я за себя не отвечаю…

– Смотри-ка, наш певец охрану себе завел!… – глумливо прозвучало спереди, а сзади послышался смачный плевок и еще одна реплика:

– Девчонка маленькая, но забавная… Так что давайте позабавимся.

–

Ага! – раздался голос из-за спин двоих, нападавших спереди, голос чернобородого. – Сначала поучим рифмоплета, а потом позабавимся с его охраной… Вы принимайтесь за мальчика, а я пока что девочку подержу.

Стало ясно, что Ширвана и Златку окружили его бывшие сотрапезники. Та самая четверка, которая оплатила его пение в чайхане.

Троица медленно приближалась, и через секунду стало видно, что в руках у нападавших посверкивают длинные ножи.

Ширван выдвинулся вперед, закрывая Златку от двоих падавших спереди своим телом, но та неожиданно резким движением буквально швырнула своего спутника в ближайшую мусорную кучу. А затем она исчезла. Вернее, растворилась в окружающем полумраке, размытым темным пятном.

Нападавшие слегка опешили, обнаружив, что стоявшие перед ними безоружные люди внезапно пропали, но через секунду стоявший ближе к черному входу в чайхану охнул и, выронив свой нож, стал медленно и как-то неуклюже оседать на землю. Держась одеревеневшими руками за низ живота и негромко похрюкивая, он опустился прямо в зловонную лужу и, продолжая начатое движение, повалился на бок и затих. Двое его друзей замерли, пытаясь понять, что случилось с их товарищем. В это мгновение рядом с ними мелькнула неясная тень, и следующий «учитель» выронил нож. Какая-то неведомая и невероятная сила впечаталась ему прямо в лоб, опрокинув навзничь. Он упал, глухо стукнув затылком в замусоренную булыжную мостовую, их мгновенно затих. И тут последний из нападавших испугался. Он бросил нож на мостовую и резво развернулся, намереваясь дать деру, но опоздал. В полумраке мелькнула маленькая ладошка, ребро которой резко опустилось точно на горло стартующего бедолаги. Тот дернул головой, захрипел и ничком улегся на мостовой рядом со своим коллегой.

И тут из темноты переулка послышался жуткий вопль:

– Убивают!… – и топот убегающего человека. Только далеко он не убежал. Топот неожиданно прервался, зато раздался шум падающего тела, а затем ласковый девичий голосок произнес:

– Ты же хотел меня подержать!… Куда ж ты убегаешь?… Нет, нет, пошли, посмотрим, как там твои друзья?…

Когда Ширван наконец выбрался из грязной кучи, в которую его уложила Злата, все было кончено. Трое нападавших живописно разлеглись на замусоренной мостовой, а рядом на коленях стоял чернобородый и слабо всхлипывал.

– Вот, глянь!… – возбужденно воскликнула Злата, обращаясь к своему спутнику. – Нет, ты глянь, сколько я душегубов наловила!… И все как один с ножиками!…

– У меня нет!… У меня нет!… – вдруг страстно затараторил чернобородый, преданно вглядываясь в скрытое полумраком лицо Златы.

– Точно, у этого нет, – несколько успокаиваясь, подтвердила девушка. – Выбросил, наверное, когда убегал от меня… Так что мы с ними делать будем?… Может, стражникам сдадим?

Ширван молча стряхнул со своего ветхого халата приставший сор, а потом схватил Златку за руку и несколько смущенно пробормотал:

– Пошли быстрее, а то ты во дворец опоздаешь!…

– А как же эти?… – Златка кивнула в сторону обездвиженных фигур.

– Придут в себя и разойдутся, – бросил певец, пытаясь оттащить девушку от ее жертв. – Пошли быстрее, я тебе говорю!…

Златка

недовольно фыркнула, но решила, что ее спутник все-таки прав, и двинулась за ним. Через несколько секунд четыре неподвижные фигуры растворились во мраке у них за спиной. Ширван шагал быстро, прекрасно ориентируясь в темных переулках, подворотнях и проходных дворах. Меньше чем через пять минут парочка вынырнула из ворот проходного двора и, быстро пробежав коротким переулком, оказалась на центральной улице, почти сразу же выведшей их на широкую площадь. Посередине этой площади возвышался огромный гранитный постамент, на вершине которого золотилась новой бронзой странная, нелепая статуя, напоминающая памятник Воровскому в Москве. Только, пожалуй, еще более скособоченная.

– Кто это?… – удивленно остановилась Злата.

– Это наш великий ханиф в исполнении великого Мада. – Ширван и не подумал задерживаться возле статуи.

Злата последовала за ним, с интересом оглядываясь на столь своеобразную скульптуру.

– Интересно, насколько велико сходство с оригиналом, – словно про себя пробормотала она.

– Совсем не похож, – ответил на ее бормотание Ширван. – Слишком прям!…

– Прям!… – изумилась Злата. – А по-моему, кривее и быть не может!…

– Может, может, – усмехнулся поэт. – Вот мы и пришли…

Они остановились перед шикарной мраморной лестницей, ведущей к колоннаде, за которой виднелись огромные золоченые двустворчатые двери.

– Ты думаешь, именно через эти… ворота должен войти во дворец младший хранитель библиотеки?… – растерянно поинтересовалась Злата.

Ширван взглянул на нее и вздохнул:

– Ишак безмозглый…

После этой самокритичной реплики он снова схватил Злату за руку и потянул ее мимо лестницы к левому углу дворца. Свернув за угол, он припустился по пустой улочке. Стена дворца кончилась, и они пошли вдоль витой чугунной ограды, за которой скрывался густой сад или парк. Внезапно в ограде возникли ажурные ворота с встроенной калиткой. Ширван остановился, ухватил свисающую на прочном шнурке бронзовую шишечку, и резко дернул за нее. Злата молча наблюдала за его действиями. Через пару минут в глубине сада мелькнул огонь, и стало ясно, что кто-то двигается по дорожке с лампой в руке. Ширван тоже увидел приближавшегося человека и шепнул Злате в самое ухо:

– Это дежурный офицер охраны. Объяснишь ему, кто ты и для чего пришла, и он проведет тебя во дворец. Если я тебе понадоблюсь, сможешь найти меня в той же чайхане, что и сегодня… – После этих слов он отскочил в сторону и растворился в вечернем сумраке.

А спустя несколько мгновений возле калитки появился мужчина среднего роста, затянутый в довольно вычурный мундир.

Яркий свет фонаря освещал широкие розовые шаровары, снизу запрятанные в короткие сапоги, а сверху утянутые широким матерчатым поясом. На поясе в простых ножнах висела кривая сабля. Поверх заправленной в шаровары зеленой рубашки был надет сиявший золотым шитьем коротенький жилетик. На голове воина красовалась расписная тюбетейка, с верхушки которой свисала золотая тесемочка с кисточкой на конце.

Этот смешно разодетый молодец молча уставился на Злату, ожидая, видимо, пояснений от столь поздней посетительницы.

– Мне назначено белем Оземом явиться сегодня до вечерней молитвы, – пролепетала девушка.

– Имя? – коротко спросил офицер.

– Злата, – так же коротко ответила девушка. Офицер достал из кармана довольно замусоленную бумажку и, посветив себе фонарем, несколько секунд ее разглядывал. Потом молча спрятал бумажку назад в карман и приоткрыл калитку. Злата шустро прошмыгнула в образовавшуюся щель.