Разделяющий нож: Приманка. Наследие

Буджолд Лоис Макмастер

– Ты винишь дозорных из Рейнтри? – взорвалась Мари, не в силах больше сдерживаться. – Я смотрю на вещи иначе. Ведь крестьянам говорили, чтобы они там не селились, а они не стали слушать. – Пакона снова подняла руку, останавливая Мари, но сделала это как-то неуверенно.

– Я не виню одну сторону больше, чем другую, – ответил Даг, – и я не знаю всех ответов. Но я понимаю, что мне они неизвестны, и это меня и остановило. Только видите ли... когда-то я не знал ничего и о дозоре, а половина того, что я о нем думал, была ошибкой. Для невежественных молодых дозорных существует лекарство: мы посылаем их в путешествие вокруг озера.

Это превращает их в опытных старых дозорных. Такая система хороша, она работает надежно. Так было на протяжении многих поколений.

Вот я и подумал: может быть, теперь уже недостаточно просто обходить вокруг озера. Может быть, мы – или некоторые из нас, или хотя бы кто-то один – должны обойти вокруг мира.

На поляне установилась глубокая тишина.

Даг сделал глубокий вдох.

– И может быть, этот человек – я. Иногда, если не знаешь, с чего начать, нужно просто начать двигаться и по ходу дела узнать о том, чего ты никогда не узнаешь, оставаясь на месте. Я не собираюсь спорить и не собираюсь защищаться, потому что это выглядело бы, как будто вы просите меня рассказать об окончании того, что я еще даже не начал. Да окончания может и вовсе не оказаться... Так что, Громовержец, можешь голосовать, как тебе кажется правильнее. Завтра мы с женой отправимся в дорогу. Вот и все. – Даг коротко и резко кивнул и снова опустился на чурбак.

19

Фаун шумно выдохнула воздух, когда Даг уселся с ней рядом. Сердце ее колотилось так, будто она долго и быстро бежала. Фаун обхватила себя руками и обвела взглядом круг надменных лиц Стражей Озера.

Со стороны группы взволнованных дозорных до нее долетел шепот Утау:

– Вы все спрашивали меня, как себя чувствуешь, когда из тебя вырывают Дар; вот теперь вы это себе представляете.

Ему вполголоса ответила Мари:

– Заткнись, Утау. Жезл не у тебя.

Рази пробормотал:

– Нет, я думаю, мы все просто получили жезлом по головам. – Мари и ему жестом приказала замолчать.

Пакона и Громовержец сердито посмотрели на дозорных, и те притихли. Громовержец сложил руки на груди и мрачно уставился на свои сапоги.

– Передай это обратно Паконе, Искорка, – пробормотал Даг, протягивая маленькую деревяшку, которую собравшиеся называли жезлом. – Мне он больше не потребуется.

Фаун кивнула, с опаской взяла жезл и прошла через открытое пространство к суровой старой женщине, которая гораздо больше походила на сестру Камбии, чем Мари, ее родная сестра. Может быть, дело было в одинаковом возрасте... или они все-таки в близком родстве – эти Стражи Озера все между собой родичи. Никто из членов совета не стремился оказаться достаточно близко к другому, чтобы передать жезл из рук в руки. Фаун положила деревяшку на чурбак со свечой и поторопилась обратно, под крылышко Дага. Несмотря на то что ей говорить здесь запретили, Фаун, сглотнув, наклонилась к уху Дага и прошептала:

– Там, под кустом со светлячками, я думала, что если стану любить тебя еще сильнее, то не смогу дышать. Так оно и есть. – Сглотнув еще раз, она села рядом с мужем.

Кривая улыбка Дага была такой нежной, что пронзила ее сердце, как сладкая боль, говорящая: все в порядке. Все не так и все в порядке, так странно перемешалось... Даг крепко обнял Фаун за плечи, и они оба, как и все на поляне, повернулись к Громовержцу.

Громовержец поморщился, поскреб

в затылке и наклонился вперед. На губах его играла та его особая улыбка, в ответ на которую улыбаться никому не хотелось. Наконец он сказал:

– Я воздерживаюсь.

По ряду членов совета пробежал встревоженный шепот; Дор возмущенно воскликнул:

– Что?!

– Ты не можешь так поступить! – возразила Дови, поворачиваясь к Паконе. – Так разве можно? – И совсем тихо добавила: – А мне можно воздержаться? – Громовержец только потер лоб и вздохнул, однако ответил Дови:

– Могу воздержаться и воздерживаюсь, хотя и редко. Обычно я предпочитаю, чтобы все было закончено и дело закрыто. Однако если Даг все равно увозит свою жену-крестьянку, я не вижу необходимости решать вопрос в срочном порядке.

– А что насчет требований шатра Редвинг? – требовательно спросил Дор. – Где наша компенсация?

Громовержец склонил голову набок, обдумывая вопрос.

– Шатер Редвинг может поступить так же, как любой участник рассмотрения в случае отложенного решения совета. Обратитесь со своей жалобой к тому совету, который будет избран в следующем сезоне. Остается всего два месяца до переезда в лагерь у Медвежьего Брода.

– Но он же уедет! – взвыла Камбия; она была в таком отчаянии, подумала Фаун, что даже не протянула руку к жезлу, чтобы получить право говорить. Однако в этом случае

Пакона не стала наводить порядок; наверное, ей приходилось унимать дрожь в собственных коленках.

Громовержец покачал головой.

– Вопрос о свадебной тесьме слишком сложен, чтобы его мог решить один человек, даже если дело не терпит. Проблему должно рассмотреть общее собрание лагеря, отрешившись от эмоций, связанных с данным конкретным случаем. Людям нужно тщательно все обдумать и обсудить.

Фаун видела, что этот довод произвел впечатление на членов совета. И еще было ясно одно: для большинства не важно, каким образом избавиться от Фаун, – лишь бы она уехала. Впрочем, на лицах дозорных было написано упрямство, не уступавшее упрямству Дора.

Дор быстро и тихо посовещался о чем-то с Камбией. Старая женщина покачала головой то ли в гневе, то ли в тревоге, но в конце концов согласилась с сыном.

Дор повернулся к членам совета.

– Шатер Редвинг желает получить жезл.

Пакона кивнула, взяла в руки жезл, но заколебалась.

– Ты, знаешь ли, не можешь настаивать на повторном голосовании по тому же вопросу до собрания в Медвежьем Броде.

– Я знаю. У меня другой вопрос... но тесно связанный с предыдущим.

– И твоя идея насчет расторжения брачных уз – это тоже для общего собрания. Как я тебе говорила раньше, едва ли ты в этом добьешься своего, особенно если она, – Пакона мотнула головой в сторону Фаун, – уже уедет.

– Я не о том буду говорить, – возразил Дор, и Пакона, пожав плечами, передала ему жезл.

– Шатер Редвинг не имеет другого выбора, – нам Дор, – как примириться с проволочкой. – Он бросил яростный взгляд на Громовержца. – Однако для всех ведь ясно что ко времени собрания в Медвежьем Броде Даг давно уже уедет. Наше требование, если собрание его удовлетворит, приведет ко взиманию крупного штрафа в пользу лагеря. Мы просим, чтобы кредит Дага был закрыт до нового разбирательства, чтобы лагерь не понес убытков в том случае, если штраф будет наложен. Это также обеспечит явку Дага на следующий совет.