Раздраконь ректора
Шрифт:
Из-за двери выглянул гвардеец и махнул мне рукой, приглашая зайти внутрь. Там уже был следователь – серьёзный мужчина с хмурым лицом, несколько других стражей порядка, секретарь с записями и, конечно, ректор. Мрачный, как переплетения корней древа Тар-дан.
Эдвина Суинтон зашла за мной следом и закрыла дверь. Следователь указал мне на стул. Я покорно села и обвела всех присутствующим чересчур спокойным, даже сонным взглядом. Не знаю, что добавила профессор травничества в свой чай, но мне казалось, что всё плохое осталось
– Адептка Мирабелла Вествик, – начал следователь уставшим голосом. Расскажите вашу версию произошедшего возле теплиц.
Словно со стороны я слышала свой голос:
– Когда я вернулась с занятий, на тумбочке меня ждала записка. Кто-то желал встретиться со мной возле теплиц в девять вечера…
– Записка сейчас при вас?
Заторможено кивнув, я достала из кармана смятую бумажку и положила на край стола. Следователь хмуро глянул на записку.
– Что-то не так. Господин Данталион, не взглянете опытным взглядом мага?
Он протянул записку Виридиану. Тому хватило секундного взгляда, чтобы его невероятные изумрудные глаза недобро прищурились. Мне показалось странным, что следователь так спокойно консультируется у ректора. Вообще-то подозревать стоит всех! Или у драконов и сыновей императора иммунитет?
– Написано самопишущим пером, – сказал Виридиан сухо. – По почерку не определить автора.
– Продолжайте, – кивнул мне следователь.
И я продолжила. Поток речи свободно лился, и я вдруг осознала, что совершенно её не контролирую.
В чашке было не просто успокоительное – милейшая профессор Суинтон подлила мне правдорубный экстракт! В груди закололо от обиды. Это сильное зелье было запрещено давать людям без согласия, только если они были подозреваемыми в преступлении! Неужели Эдвина могла подумать, что я – убийца?
Остаток допроса прошёл для меня, как в тумане. Следователи собрались и покинули академию, а дурман в моей голове начал потихоньку спадать. Я встала со стула, но покачнулась, и профессор Суинтон тут же кинулась мне на помощь.
Я всё ещё была не способна врать.
– Вы опоили меня зельем! – с обидой выпалила я, отталкивая её руку.
Эдвина растерянно распахнула глаза, а затем, нахмурившись, схватила чашку, с которой я так и пришла в кабинет. Принюхавшись, ведьма охнула.
– Правдорубный экстракт? – пробормотала она. – Так вот почему студентки говорили так много и вели себя так заторможенно.
Она вскинула мгновенно преобразившийся взгляд на дракона. Вместо миловидной добродушной женщины перед нами предстала настоящая древняя ведьма.
– Ректор Данталион, – отчеканила она стальным голосом, но дракон остался спокоен. – Как вы можете это объяснить?
– Я заручился одобрением имперских следователей, прежде чем добавить зелье в напиток адепток, – сказал он равнодушно, даже не попытавшись объясниться.
– Но это запрещено! –
Ректор обратил на меня раздражённый тяжёлый взгляд.
– Адептка Вествик! – рявкнул он жёстко. – В моей академии произошло убийство. Я не могу доверять словам трёх девиц, одна из которых без воздействия сыворотки начала нести полную чушь про то, как вы напали на них троих на занятиях! Мне нужны были факты.
– И вы думали, что я тоже начну сочинять чушь про Аврору, вместо того чтобы рассказать правду? – вспылила я, делая шаг в его сторону. Руки сами сжались в кулаки.
Наши взгляды схлестнулись. Я чувствовала себя маленькой и беззащитной перед ним, но отступать не собиралась. Пусть на его стороне хоть вся сила этого мира, я не сдамся!
– Не действуй на вас сыворотка – сказали бы вы про записку? – вдруг совершенно спокойно спросил ректор. Я осеклась.
Конечно, говорить про записку я не собиралась. Я нахмурилась, но всё-таки не отвела глаз от самодовольного нахала.
– И всё равно вы нарушили закон, – пробурчала я. – Если не я, то родители Натали могут подать на вас жалобу.
– Ради академии я нарушу и десять законов, – отрезал ректор. – И вы, адептка, воплощение того, из-за чего мне приходится принимать такие решительные меры!
– Мирабелла ни в чём не виновата, – вступилась за меня Эдвина.
– Разумеется, – ректор презрительно скривил идеально очерченные губы. – Она не в чём не виновата, просто беспрерывно перескакивает из одной беды в другую. Прошу вас, леди Эдвина, доведите её до комнаты. Боюсь, что сама она прыгнет в пасть к церберу или пойдёт дразнить хищный чертополох.
Эдвина положила руку мне на локоть. Я окликнула Зефира, и вместе мы направились к выходу.
– Мирабелла, – услышала я оклик ректора.
Я обернулась через плечо. Он сидел на краю стола, и взгляд его был как никогда мрачным и пугающим.
– Подумайте вот о чём. Кто-то выманил вас к месту убийства. На месте адептки Стронгхарт должны были быть вы.
Я с трудом сглотнула слюну, вмиг ставшую горькой. Вместе с Эдвиной мы шли по тёмным коридорам академии. Магические светильники загорались так, чтобы подсвечивать нам путь, но не освещать всё здание сразу. Но мне было наплевать на разноцветные переливы летающих в воздухе сфер.
– Уж простите его, Мирабелла, – вздохнула профессор. – У драконов часто резкий нрав, а ещё они упрямы. Вот настолько ему важно было узнать всё, чтобы самому докопаться до правды вперёд следователей.
Я машинально кивнула, но желудок тревожно сжался от посетившей меня пугающей мысли. Важно ли ему было знать правду, чтобы найти убийцу, или он хотел убедиться, что я не знаю лишнего, что может выдать настоящего преступника? Беспринципного, холодного и жадного до власти… дракона.