Раздвоение соседки
Шрифт:
Я вскочила и достала кошелек.
– Спокойно, – произнес Гоша.
И достал свой.
– Я опаздываю, – сообщила я и рванула к выходу.
– Я тебя подвезу!
– Я на машине.
– Куда ты так торопишься? – Гоша догнал меня у выхода.
– На работу. Перерыв давно закончился.
– Далеко ехать?
– Да тут, за углом, редакция журнала «Солнечный город».
– О! У меня там одна знакомая работает…
Ага, я в курсе. Как раз от этой знакомой я сейчас получу нагоняй.
Гоша стоял у дверцы моей машины
И тут я догадалась. Ему не хочется со мной расставаться. Мы так душевно пообедали вместе, мило поболтали… Ему хорошо со мной! Точно.
– Я тороплюсь! – в очередной раз повторила я.
– Ладно, ладно.
Он отошел, я села в машину, завела ее и рванула с места. В зеркало заднего вида я могла наблюдать, как Гоша стоял и смотрел мне вслед. Мне, а не стерве Анфисе!
Я ворвалась в кабинет Милы, даже не постучавшись. Вообще, это нормально. По правилам этикета в рабочий кабинет стучаться не нужно. Ведь в рабочих кабинетах люди не сидят в неглиже и не занимаются чем-то неприличным.
Оказавшись внутри, я очень пожалела о том, что ворвалась без стука. Мила сидела на столе, закинув ногу на ногу и небрежно теребя в руках карандаш. Рядом с ней стоял весьма презентабельный мужчина в шикарном костюме и взирал на нее с явным вожделением. Его рука покоилась на ее бедре, и он что-то страстно нашептывал ей в ухо.
– Сергей, сбавьте обороты, – томно произнесла Мила и убрала его руку.
На меня она даже не взглянула.
Я попятилась назад и уже почти вышла, но Мила, наконец, удостоила меня своим вниманием.
– Ты опоздала, – сообщила она, метнув в меня стальной взгляд.
– Я… да… немного, – проблеяла я.
Я остановилась, не зная, на что решиться: убраться из кабинета или остаться, раз уж Мила меня заметила.
Она, тем временем, грациозно спрыгнула со стола, прошла к стеллажу, достала какую-то папку и протянула ее своему собеседнику, который по-прежнему смотрел на нее масляными глазами.
– Здесь все макеты, – сказала она, а потом произнесла еще что-то.
Очень тихо, так, что это услышал только Сергей. Видимо, это было что-то вдохновляющее, потому что он вышел из кабинета с торжествующей улыбкой, явно окрыленный.
Как только этот посетитель удалился, вошел другой, немного постарше, в джемпере и галстуке.
Я попятилась к двери. А что еще мне оставалось делать? Мила приветствовала визитера очаровательной улыбкой и явно не собиралась его выпроваживать.
– Ника, принеси, пожалуйста, кофе, – услышала я, когда почти просочилась в приоткрытую дверь. – Мне и Николаю Петровичу.
Эта фраза была произнесена особым тоном Милы: вежливо, но властно и повелительно. Я еще в тот раз решила, что больше не буду носить ей кофе. Это не входит в мои обязанности! Но сейчас снова не смогла отказать. Я чувствовала себя виноватой за то, что опоздала, да и устраивать разборки
Так что через пару минут я вернулась с двумя чашками кофе и застыла перед дверью. Как я ее открою? Ногой? К счастью, мимо проходила Ольга, она мне помогла.
– Что, припахала тебя распрекрасная Мила? – с сочувствием произнесла она, когда я снова оказалась в коридоре.
– Ага.
– Не будешь сопротивляться – она тебя вообще заклюет, – сообщила коллега.
Я буду сопротивляться! И я уже знаю, что придаст мне уверенности – мой незабвенный стервозный набор, включающий в себя шпильки, помаду и, в некоторых случаях, очки.
Глава 9. Уснуть на его плече
Четкий план еще не сложился, но я уже начала действовать. Позвонила Гоше со своего старого телефона с новой сим-картой, и у нас случился странный разговор.
– Анфиса! Я сразу тебя узнал, – обрадовался мой непостоянный сосед.
– Я польщена. Наверное, не спишь ночами, думаешь обо мне.
Анфиса должна быть максимально нахальной и самоуверенной. Чтоб прям до отвращения. Чтобы Гоше расхотелось встречаться с ней и ей подобными. И захотелось быть со мной…
– Угадала. Думаю. Представляю…
– Ну-ка, ну-ка. Поподробнее, пожалуйста.
– Давай при встрече. Может, завтра вечером? Или сегодня? Я готов в любую секунду.
– Давай вернемся немного назад. Хочу услышать, что ты представляешь.
Да, хочу! Просто умираю от любопытства.
Но Гоша, похоже, не готов открыться. Мнется и заикается. Как мило! Я думала, он сейчас беззастенчиво начнет рассказывать всякие непристойности.
– Уверен, тебе бы понравилось воплощение того, что я представляю, – выдал он, наконец.
– Мне становится скучно, – произнесла Анфиса капризным голосом.
Не так-то просто откровенничать, когда на тебя давят. А я и не стремлюсь к тому, чтобы Гоше было комфортно. Мои цели прямо противоположны: я хочу, чтобы Анфиса ему разонравилась.
Но он все же собрался и продолжил разговор.
– Мне врезалась в память твоя черная блузка, – сообщил мой сосед Анфисе. – Она так плотно облегала твой роскошные прелести…
Роскошные? О-о! Я польщена.
– Но я не заметил пуговиц, – продолжал Гоша. – И меня мучает вопрос: как она снимается?
Ничего себе! Вот так, прямо сразу? Вот, оказывается, как происходит флирт со стервами.
– Хороший вопрос. Может, когда-нибудь ты узнаешь ответ на него…
– Я, скорее, порву ее зубами.
– О, ты нетерпелив!
– Я терпелив и нежен, – возразил Гоша. – И никуда не тороплюсь. Рвать буду медленно, возмещая ущерб поцелуями.
О, боже! Мое дыхание участилось, меня бросает в жар. От звуков его низкого голоса у меня подгибаются колени, а от картин, которые он рисует, меня начинает бить мелкая дрожь… Как же мне оставаться холодной стервой? Я не владею своим голосом!