Разгадка Судьбы
Шрифт:
— Не то, что эти, — проговорил Эдриан, указывая на стены вокруг нас, в которые вбиты черепа с гексаграммами на лбах. И в центре каждой гексаграммы была римская цифра.
— Ого, — прошептала я, прослеживая пальцем одну из гексаграмм, которая начала светиться от моего прикосновения. Следом за ней и остальные. Я подавила желание сбежать, поджав хвост, потому что должна всё выяснить. — В них есть сила, но она защищена.
— Они призваны охранять это место, — согласился Влад. — Здесь есть что-то, ради чего их принесли в
— Откуда ты знаешь? — Я посмотрела на него, пытаясь понять, как он догадался. Может, это какая-то вампирская супер сила?
— У мужчин более толстые черепа, — ответил Влад, а я фыркнула, пытаясь сдержать нервный смешок. — Женские же меньше в размерах и нижняя челюсть короче. И глазницы, у женщин острее. А ещё, потому что на лестнице парит группа женщин.
Я посмотрела ему через плечо и застонала. Я уже давно не имела дел с призраками, не могла вернуться на кладбище, после случая с Лариссой. Больно понимать, что она пожертвовала силой. Её больше там не было, как и Эдриана. И мне нужно проведать духов, я им задолжала.
— Кажется, они не могут общаться, — тихо произнёс Эдриан, но я в этом сомневалась.
— Или не хотят, — добавила я. — Призраки не сильно коммуникабельны. Обычно для разговоров с ними нужен некромант. Я могу с ними разговаривать, и они об этом знают, просто предпочитают не общаться. Та, что выше, моложе всех. Она ещё не привыкла, поэтому и смотрела сквозь нас.
— Они на нашей стороне? — спросил Адам.
— Не представляю, — пробубнила я, наблюдая за той, которая казалась смутно знакомой. Она держалась позади, наблюдая за нами, пока мы медленно и осторожно спускались.
Когда мы подобрались к огромному залу, ступени обратились в черепа.
— Черепов больше, чем духов, — прошептала я, пытаясь понять, что здесь не так. Я никогда не видела, чтобы вниз отводили девушек, но, всё же, на некоторых одежда нашего века. У меня сердце сильно колотило по рёбрам, пока я пыталась, понять какого хрена произошло? Олден настаивал, чтобы мы держались отсюда подальше, и я думала, что это из-за чар.
— Синтия, на ней футболка с концерта «Nirvana», — указал Влад, когда призрачная девушка прошла через других, наблюдающих за нами и видящих нас, и повернула голову в нашу сторону.
— Она новенькая, — прошептала я. — Что, чёрт возьми, скрывает Гильдия, ради чего им нужны человеческие жертвы?
— Может, линию? — поинтересовался Адам.
— Лей-линия была здесь ещё до постройки Гильдии. И для её активности не нужны жертвы, хватает пары ритуалов на Самайн и другие праздники. Человеческая жертва предназначена для чёрной магии или древних заклинаний, которые Гильдия не стала бы применять без подменыша, страхующего их.
— То есть Мага, — вежливо заметил Эдриан.
— Нет, — я покачала головой. — Обновление: скорее всего, всё, что нам говорили в Гильдии — ахинея.
Как только мы ступили на землю, свечи вспыхнули, освещая комнату, в которой мы стояли. На стенах до извилистых туннелей, ведущих вперёд, светились глифы. В голове началась пульсация, словно там взмахнула крыльями огромная бабочка.
— Прекрати, — рыкнула я на одно из старых привидений, смотревших на меня. Скорее всего, она одна из первых жертв. — Не лезь ко мне в голову.
— Там много тьмы, — тихо проговорила она. — Слишком много для такой молодой, — закончила она, подплывая ко мне.
— Не переживай, я давно подружилась со своими демонами. Иногда даже могу уговорить одного из них накрасить мне ногти, но это если очень мило попрошу, — заверила я её, почувствовав, что она лезет в мои воспоминания. Мне бы остановить её, но я понимала, что тогда она перестанет говорить. — Что это за место?
Я чувствовала, что другие призраки копались в головах моих сопровождающих, но, скорее всего, они были связаны друг с другом, и вышло так, что все проникли в голову ко мне, отчего я тяжело сглотнула. Они что-то искали, но что? Я втянула воздух, когда в голове зародилась боль из-за того, как глубоко залезли призраки в важные воспоминания. Они перемещали и перебирали их, будто решили, что они не нужны. И когда нашли воспоминание о том, как Ристан кричал вытащить детей из меня, умирающей на столе, остановились и покинули мою голову.
— Ты дала жизнь, ты мать, — прошептала одна, смотря на меня.
— Да, — согласилась я.
— Но не в этом теле, — так же тихо сказал другой призрак, с удивлением в глазах. — Ты умерла, но ожила. Как и она, — закончил он шёпотом.
— Как кто? — спросила я, наблюдая, как они возбуждённо смотрели на меня. — Кто здесь такой же, как я?
Призраки направились в один из туннелей, и нам пришлось почти бежать, чтобы успевать за ними. Когда они остановились, я тоже встала и почувствовала, как за дверью, перед которой мы стояли, пульсировала сила. Призраки с нетерпением смотрели на меня.
— Кто за дверью? — настороженно спросила я.
— Та, которая не может умереть, но и жить не должна, — загадочно ответил один из призраков.
— Злая? — спросила я и задумалась, ответят ли они, или знают ли вообще ответ, учитывая, что для них, тот, кто там, вероятно, и не был злом.
— Ни добрая, ни злая, ни живёт, ни умирает, — пропела одна, склонив голову и показывая такой же, как и у других, разрез на горле до самой кости
— Почему вас принесли в жертву? — Я надеялась, что возражение в моём голосе заставит их ответить.