Разговор в письмах
Шрифт:
Вы говорите, что всю жизнь мучительно себя пересиливаете. Но скажите, положа руку на астению: из прожитых 30 лет посвятили ли вы хотя бы 30 дней целиком и исключительно врабатыванию в новый нервно-мышечный тонус? Провели ли вот так, целенаправленно, хотя бы один очередной отпуск? И уверены ли, что установили точные границы между своей астенией и своей ленью? По опыту знаю, как это трудно, ибо одно переходит в другое с легкостью необыкновенной.
Если вы:
1) ежедневно двигаетесь (физически работаете, любым способом — копаете ли землю, играете ли в пинг-понг) в два раза больше, чем вам хочется (а это значит, округляя, в два раза
2) едите в два раза меньше, чем можете съедать, или примерно в полтора раза меньше, чем хочется, питаясь разнообразной, но преимущественно живой растительной пищей;
3) в той же пропорции к возможностям и желаниям имеете половые общения (у минимизации пределов нет);
4) проводите на свежем загородном воздухе хотя бы 14 часов в неделю (лучше всего по 2–3 часа ежедневно или, что хуже, только полные выходные);
5) спите и пьете (воду, соки, чай) ровно столько, сколько хочется;
6) по крайней мере через день — совершаете прохладные купания или ежедневные (а лучше два раза в день) интенсивные обтирания и самомассаж;
7) и наконец, пусть раз в день, а лучше 2–3 раза, в течение 5—10 минут в состоянии полного покоя и расслабления занимаетесь самовнушением (спокойствие, уверенность, бодрость),
то вы тем самым уже делаете ВСЕ, ОТ ВАС ЗАВИСЯЩЕЕ, для своего тонуса.
…И это все? Да нет же, конечно! Семь условий можно было бы довести и до семидесяти, и до семисот. Это только минимум миниморум, реальнейшее из реального. Но спросите себя, делаете ли вы все это?
Если нет, если делаете, но не все, если делаете, но не регулярно — то… Ну что тут сказать? Как говорят на Востоке, можно подогнать ишака к воде, но пить его не заставит и шайтан.
Ориентироваться и продолжать. Если же делаете все и регулярно (в чем я сомневаюсь), а ровным счетом ничего не меняется, значит, надо продолжать, только и всего. Но продолжать не тупо. Не долбить в одну точку. Искать, экспериментировать, изменять акценты, присоединять что-то новое, все из того же хорошо забытого старого. Ориентироваться — и продолжать!
Арсенал ОК бесконечно богат и гибок. Для повышения тонуса к вашим услугам:
• разные виды движения и спорта, как-то: ходьба, пеший туризм, бег, плавание, теннис, лыжи, коньки и т. д.;
• гантельная гимнастика;
• статическая гимнастика;
• комплекс хатха-йоги;
• солнечные и воздушные ванны;
• бани или сауны;
• самомассаж.
Все вышеперечисленное и множество прочего в разнообразнейших сочетаниях. Множество кажущихся пустяков, мелочей, частностей, каждая из которых может стать той крупинкой, что перевесит чашу весов в пользу бодрости и здоровья. Ели ли вы в больших количествах морковь? Пробовали ли сочетать яблоки и орехи? Съедали ли по лимону в день? По головке хорошего чеснока? Гуляли ли полный выходной в лесу?
Вы потратили на овладение хатха-йогой год, и другой, и третий, как она того требует, — и без малейшего результата?..
Если «да», то позвольте вам не поверить. Я еще не знаю ни одного человека, РЕГУЛЯРНО занимающегося хатха-йогой, который жаловался бы на свой тонус. Не бывает, исключено. А вы, как сами же пишете, пока еще не в ладах и с обыкновенной зарядкой.
Воля к нездоровью. Ах вот оно что! «Все это мне тяжело, неприятно, неинтересно, наконец, скучно. Все это надо, а мне не хочется. У меня нет воли. Безнадежно, мне себя не заставить…»
Слышу, слышу. Знакомое. Расшифруем, переведем:
«Я себя не знаю и знать не хочу. У меня нет опыта самопринуждения к здоровью. Я не знаю вкуса настоящей свободы. Я боюсь шагнуть в неизвестное. Я предпочитаю стонать,
Отсутствие силы воли?… Нет, скорее, недостаток чувства реальности. Надежда на манну небесную. Присутствие воли к нездоровью, к маразму — потрясающая сила воли.
Не продолжил — не начал. Самопринуждение откроет вам и мир новых желаний, и радость отдыха, и драгоценное чувство меры. Оно, и только оно, разовьет вашу волю, как ежедневное поднятие тяжестей развивает мышцы.
Главная же беда ваша и вам подобных в том, что начало самопринуждения не продолжается. А начало непродолженное — не начало. Невозобновленная попытка — попытка не бывшая. Нетерпение и тревожность, тревожность и лень… Отступление, поспешное отступление… Нет, не безволие, а выбор образа жизни, основанного на недоверии к самому себе. Все эти начинающие и бросающие подобны тому, кто, задав вопрос собеседнику, отворачивается и не слушает.
Поделюсь личным опытом. Заверю вас сразу же: я не ас самопреодоления, отнюдь не сверхчеловек. Победил себя далеко не во всем и далеко не в той мере, в какой это удается людям более организованного и систематического склада, в том числе и некоторым моим бывшим пациентам, по сравнению с которыми я выгляжу «сапожником без сапог». Нет, к сожалению, не могу порекомендовать себя в качестве образца примерного поведения. Но вкус целительного самопринуждения мне все же знаком.
Месть забытой Природы, по счастью (именно так — по счастью), довольно рано приперла меня к стене. Имея неважную сосудистую наследственность и ведя образ жизни преимущественно сидячий и аритмичный плюс курение плюс дурное питание (колбасы, консервы) плюс брошенный спорт плюс нервная работа плюс еще многое — я уже в двадцать-тридцать лет узнал, что такое грудная жаба. Приступы стенокардии. Сначала просто «сдыхал», когда случалось иногда по старинке поиграть в бадминтон или в футбол, некогда страстно любимый. Сдавливало грудь, заходилось дыхание. А потом вдруг обнаружил, что не могу пробежать и тридцати метров, не ощутив холодный кол за грудиной; не мог больше играть не только в футбол, но и в волейбол, не мог быстро ходить, появились сердечные боли даже в покое, поползла вниз и умственная работоспособность. Таскал с собой валидол, была уже и плоховатая кардиограмма, диагностировали «ишемическую болезнь»… Все это, разумеется, мало способствовало жизнерадостности. В то время книга Гарта Гилмора «Бег ради жизни» не была еще широко известна; стенокардию лечили лишь химией и «покоем». И вот тут-то, когда призрак инфаркта замаячил совсем уже неподалеку, что-то во мне взбунтовалось — я понял, а вернее, какой-то глубиной вспомнил: спасение в ДВИЖЕНИИ! В том самом движении, которого меня хочет лишить проклятая жаба… И долой табак, и да здравствует свежий воздух!..
Борьба началась с поражения.
Бросив курить, я оказался вышибленным из творческой колеи: за год некурения не сумел написать ни одной страницы связного текста, ни толкового письма — ничего… Узкое место — зависимость, захватывающая высшие умственные механизмы. Курящие писатели поймут, о чем речь. (Хотя знаю и некоторых, бросивших стопроцентно успешно). Моральный ущерб от творческого бесплодия перевесил физические плюсы — пополз в депрессию. Понял, что придется пойти на компромисс: приняв свою дисгармоничность по этой части как данность, постараться, насколько возможно, нейтрализовать вред табака обходными мерами, отобрать свое на других фронтах. Хватило ума не запрезирать себя — отступил: закурил снова, но с постоянным стремлением держать минимум дозы, с очистительными перерывами.