Разговоры о кино

Молчанов Александр

А.М.: И почему не на актёрский факультет поступали? Или вы на актёрском учились?

Д.К.: Нет, не на актёрском. Я в институте писать начал, в КВН начал играть, был автором КВН в Новосибирском пединституте. Потом устроился в газету в Новосибирске, поступил в Московский литинститут на заочное отделение. Затем пошёл работать на телевидение в детскую редакцию.

А.М.: В газете, чем занимались? Какая была специализация?

Д.К.: Был редактором отдела светской жизни в Новосибирске.

А.М.:

И какая же тогда там была светская жизнь?

Д.К.: А никакой. Придумывал светскую жизнь и писал.

А.М.: Например, какое светское событие могло произойти в 90-е годы?

Д.К.: Это были 93—94-й годы. А событий не было абсолютно никаких — придумывал какие-то встречи, каких-то людей.

А.М.: Я же тоже газетчик. Как у нас в то время в Вологде было: «Встреча дворянского собрания города Вологда».

Д.К.: Да, то же самое.

А.М.: А писали вы что?

Д.К.: Я поступил в литинститут на отделение «Поэзия» к Юрию Поликарповичу Кузнецову. Я был очень серьёзный пафосный поэт. В институте играл в КВН и писал смешные тексты, а сам себя ощущал очень серьёзным драматическим писателем — писал стихи, романсы. А в литинституте мне уже сказали, чтобы я так серьёзно к себе, как к писателю не относился, и попытался бы совместить КВН и писательство в более лёгкие, ироничные тексты.

А.М.: Ккакие-нибудь были у вас достижения в поэзии, например, выступления, публикации?

Д.К.: Никаких особых достижений в плане поэзии не было. Поэт я очень плохой на самом деле.

А.М.: Как в итоге вы пришли к сценаристике, к кино?

Д.К.: Я не учился на сценарном факультете и не заканчивал никаких курсов. Я работал в детской редакции на телевидении в Останкино, писал сценарии для передач «Спокойной ночи малыши», «До 16 и старше». Пришёл сначала в сериалы только потому, что оттуда все сценаристы ушли, и там никого не было. Это было начало 96-го года. В передаче «Спокойной ночи малыши» работала Вера Самсонова, а её муж был главным редактором в первом ситкоме «Клубничка», и у них была проблема с авторами. Кого они только не привлекали, у серьёзных кинодраматургов из ВГИКа даже в голове не укладывался этот весь бред и ужас. И они срочно стали искать авторов. Кинули клич по всей Москве: «Приходите! Спасайте!» Съёмки уже начинались, а сценариев нет. И вот я туда пришёл. Мне нужно было тогда как-то выживать в Москве. Я не был обременён вгиковскими знаниями о драматургии.

А.М.: «Клубничку» же Беленький продюсировал, да?

Д.К.: Нет, Беленький на этом сериале и на «Простых истинах» был просто режиссёром. Я очень хорошо придумывал истории. По КВН, по передачам я их мог накидывать десятками, я вообще не знал что такое драматургия. И когда пришёл на «Клубничку» сразу накидал историй штук десять, они все очень понравились, шесть сразу утвердили. Беленький обрадовался и, ткнув пальцем на одну из историй, сказал: «У тебя есть неделя, надо написать срочно сценарий». А я вообще не знал, что такое сценарий и думал, что за неделю надо все шесть написать.

А.М.: Написали все шесть?

Д.К.:

Через неделю принёс все шесть сценариев. Я был очень трудолюбивый, ночами не спал, нужны были деньги. Придумал и принёс кипу листов с текстами, отпечатанными на машинке. Потом мне Андрей Самсонов рассказывал, что режиссёр прочитал и воскликнул: «Это что за бред? Гони его в шею! Он вообще не понимает, что такое драматургия». А у Андрюши Самсонова авторов не было, и он уговорил режиссёра со мной поработать. Пришёл я на площадку к Беленькому, и он начал мне элементарные вещи объяснять: основы сценария, схемы драматургические и т. д. И я писал. Порой было так, что утром снимать было нечего. Я за ночь пишу, утром приношу на площадку, а там меня ждут люди, чтобы взять текст и уже начать снимать.

А.М.: У «Клубнички» какое-то невероятное количество серий было?

Д.К.: Ужасное количество серий. Серия — 26 минут, и она снималась за день. И никто не понимал, что это и как это писать. Сейчас вспоминаю — безумие просто какое-то было. Но как-то выжил я в этой мясорубке.

А.М.: Сколько всего на проекте было сценаристов?

Д.К.: Очень много! Все кто не ушёл из сценаристики торговать обувью, рубашками на рынок, все пытались писать.

А.М.: Было ощущение, что вот это оно, что вот это хочется писать?

Д.К: Нет-нет. Было ощущение заработать денег и купить не квартиру в Москве, а купить комнату где-нибудь в Подмосковье, чтобы не платить ежемесячно безумные деньги, которых нет на съём квартиры. Первый раз нас тогда «кинули» на этом проекте на деньги. Мы недополучили огромное количество денег, почти 5000 долларов, точнее 4950 — на всю жизнь запомнил. Тогда это были деньги, за которые можно было комнату в Москве купить, может быть не в центре, а на окраине. На втором проекте «Простые истины» нас не «кинули», там был замечательный продюсер Марк Соломонович Левин очень порядочный и честный человек. Я с ним до сих пор дружу.

А.М.: Я Марка тоже очень люблю.

Д.К.: На третьем проекте нас опять «кинули» тоже жёстко. И с тех пор больше не «кидали». Продюсеры перестают «кидать» на деньги, когда понимают, что честно заработают больше чем, если они тебя «кинут».

А.М.: Когда они становятся заинтересованными в авторе.

Д.К.: Да, начинающих постоянно «кидают».

А.М.: Когда стало понятно, что вы творческая единица?

Д.К.: Когда вначале 2000-х пришёл работать в компанию к Валерию Тодоровскому и начали писать серьёзные вещи. И уже мог выразить себя гораздо больше, чем в пафосных стихах, когда я себя считал поэтом и думал, что пишу о смысле жизни.

А.М.: Помните свои ощущения, когда увидели первый раз, написанный Вами текст на экране?

Д.К.: Да, конечно. Это такое умиление: надо же они это говорят. Первые ужасные, просто чудовищные серии, но они мне так нравились, было ощущение, что ты великий — это написал, а они повторяют.

А.М.: А я в «Фитиле» начинал. И тоже помню себя, когда первый раз увидел и услышал свой текст: «А! Чонишвили! Настоящий!» Это смешно, но приятно было. А к Тодоровскому Вы как попали?