Разговоры по душам
Шрифт:
Когда Сэнди рядом, беспокоиться совершенно, ну абсолютно не о чем. Все будет просто отлично…
— Полагаю, все будет просто отлично. Ты произведешь фурор — кажется, раньше так говорили?
— Сэнди, я совершенно не умею производить фурор.
— Триш, ты себя не знаешь.
— А ты знаешь?
— А я знаю тебя гораздо лучше, чем ты — себя. И поверь мне, Миранда Секстон в тебе очень сильна.
Триш уже собиралась возразить — но в этот момент дорога резко вильнула вправо, и перед ними замаячила стильная деревянная доска
Каменный добротный дом строили с явным прицелом на туристов. Во всяком случае, стилизация была хороша: черепичная крыша, усыпанная разноцветными листьями, беленые стены, узкие деревянные рамы окон… Такое ощущение, что дом вырос из земли, как и окружавшие его деревья. Каменные ступени заросли мхом и лишайником, а у самой нижней ступеньки примостился абсолютно мультяшный мухомор.
Сэнди восторженно ахала за спиной, а Триш медленно и осторожно вылезла из машины и уставилась на удивительный отель, похожий на домик ведьмы из сказки.
Странное чувство вдруг охватило Триш. Здание, окружающий лес — все это ничем не напоминало, да и не могло напоминать двухкомнатную квартирку Триш в Чикаго, но ее не покидало ощущение, что она в некотором роде… вернулась домой! Она смотрела на дом, как смотрят на старого, доброго друга, с которым не виделись тысячу лет.
Странно все это. Триш поёжилась и нахмурила брови. Ее родители всегда были крайне легкомысленными и считали переезды отличным приключением, так что в детстве Триш исколесила полстраны, но вот в Монтане они точно не бывали, в этом она была уверена. Или нет?
На смену умиротворению пришла тревога. Триш не любила непонятных вещей и странных ощущений. Она торопливо повернулась к машине, чтобы достать сумки.
Сэнди расхаживала перед крыльцом и восторженно голосила:
— Ой, как же здесь здорово! Какой воздух! Нет, ты чувствуешь, какой воздух? Это же нектар. Бальзам. Надо будет спихнуть эту колымагу в какую-нибудь пропасть, от нее воняет бензином и смертью.
— Не говори глупости.
— Брось вещи, подыши просто так!
Вообще-то Триш была с ней совершенно согласна. Изумительное утро ранней осени здесь, в самом сердце лесного штата Монтана, просто не могло оставить равнодушными городских жительниц. Летящие по воздуху нити паутины высверкивают золотом на солнце, небо бездонно и вокруг тихо-тихо…
Боковым зрением она увидела, как что-то черное и огромное выскакивает из-за угла дома и несется прямо к ней. Триш окаменела, стремительно превращаясь в ледяную глыбу ужаса. Здесь все-таки водятся чудовища, подумала она, и это было последней ее связной мыслью. Откуда-то издали она еще расслышала пронзительный вопль и искренне удивилась — неужели это у нее такой противный голос?..
Потом наступила Окончательная Тьма.
2
«…Внезапно Брюс оказался
Миранда сделала всего лишь шаг назад — и оказалась прижатой к колонне. Рука Брюса сильнее стиснула ее запястье, а еще через мгновение их губы встретились.
Это был не тот поцелуй, к которым она привыкла. Брюс не просто вынуждал ее согласиться на поцелуй — он заставлял ее хотеть поцелуя. Мечтать о поцелуе. Жаждать поцелуя. Молиться о нем.
Он нашел точку на ее нежной шее, от прикосновения к которой Миранда вздрогнула. Брюс тут же припал к ней губами. Поцелуи спускались все ниже и ниже, а между ними он слизывал дождевые капли с кожи Миранды…
Он все еще не трогал ее — только губы, только стиснутое его рукой запястье. Миранда не могла пошевелиться, да и не очень хотела — ведь к колонне ее прижимал Брюс…
Теперь он целовал ее закрытые глаза, брови, лоб, а потом отпустил ее руку, но только для того, чтобы с силой провести ладонью по груди. Миранда застонала.
Это возбудило его, и он снова припал к ее губам, на этот раз еще настойчивее. Нашел ворот кофты и судорожно рванул мокрую ткань, спустил ее с плеч Миранды, и вместе с кофтой пали последние бастионы защиты. Она почувствовала себя практически обнаженной. Так странно… всего лишь мокрая тряпка…»
Мэтт неспешно поднимался по узкой тропе, ведущей к дому. На плече у него был топор, из-за которого сегодня на рассвете Мэтт Саймон едва не стал покойником. Проще говоря, этот несчастный топор слетел с топорища, и теперь требовалось это дело починить…
Женский вопль, исполненный искреннего ужаса, прозвучал совсем близко, и Мэтт на мгновение замер, не понимая, откуда в этом земном раю взяться женщинам, но вспомнил: из Чикаго должны прикатить две дамочки. Следующая мысль была короткой и очень экспрессивной: ТОЛЬКО НЕ ОФЕЛИЯ!!!
Рискуя второй раз получить топором по башке, Мэтт с размаху вогнал его в валявшееся неподалеку бревно и поспешил к парадному, так сказать, крыльцу.
Офелией звали маленького медвежонка, осиротевшего прошлой весной. Хотя, собственно, не такая она уж и маленькая теперь стала, эта Офелия… Килограммов семьдесят в ней точно есть.
Офелия появилась в «Дубраве» достаточно давно и достаточно маленькой, чтобы привыкнуть к людям и относиться к ним вполне по-дружески. Разумеется, в последнее время при виде черной косматой тушки, стремительно несущейся навстречу новым гостям, многие начинали немного нервничать — особенно женщины. Не объяснишь же всем заранее, что Офелия просто чрезвычайно любопытна и, кроме того, не без оснований полагает, что гости приезжают в «Дубраву» лишь с одной целью: покормить Офелию чем-нибудь вкусненьким.