Разлом. Белый и красный террор
Шрифт:
«Колчаковский отряд Шишкина налетел днем откуда-то из лесу, оставляя за собою кровь, трупы, слезы, наводя ужас на местных жителей…
Черная слава бежала впереди них. Бандиты прошли рядом с селом Егорьевкой, в котором учительствовал отец.
Первым бандиты схватили локтевского судью Василия Муромцева. Привязали за ноги к хвосту коня и погнали. Бился живой человек о дорогу, об ухабы да камни. В кровавое месиво превратилось его лицо. В таком виде он и принял смерть мученика. И братьев его убили эти звери. А секретарю райкома комсомола Павлу Локтеву голову шашкой срубили. Откуда такая ненависть лютая бывает
Отец в тот период в Змеиногорске оказался. Совещание там проходило учителей и директоров школ. Бандиты откуда-то узнали об этом. Налетели, ворвались в здание, арестовали педагогов и заперли в тюрьму. Расправа готовилась чуть позднее. Но нашлись смелые люди. Из Рубцовки на конях поскакали в Усть-Каменогорск, где красные стояли. Успели предупредить, красноармейцы разгромили банду. Заключенных освободили. Так отец остался живым, но от стресса стало сердце болеть, и в 1931 году его не стало…»
И вот тут-то Федосья остановилась на человеческой подлости. Она вспомнила:
«За две недели до нападения банды приезжал к ним инспектор школ. Принимал его отец дома – накормил, напоил. Говорили о школьных делах. Отец партийным был, инспектор знал это. А оказалось, что этот человечишка с бандитами заодно. И совещание-то учительское собрано было по его указанию. А может, он сам и был этим Шишкиным.
Когда наши освободили арестованных, отец рассказывал, как «инспектор» на коне прискакал с бандой. За одной лошадью труп локтевского судьи, весь в крови, волочится, а «инспектор» гарцует на своем коне да показывает, кого из учителей брать. Увидев отца, пообещал ему: «Вечером расстреляем».
Сегодня по вине партийного руководства СССР мы, лишенные Большой Родины, которую предали и разломали, часто от самих перекрасившихся под либералов- рыночников и их последователей слышим, что Советам власть досталась легко, она, мол, валялась на дороге. Глупость все это. Слишком прост и слеп тот человек, который думает, что советская власть нам даром досталась, вроде подарка новогоднего. Нет, за нее жизнями плачено».
Российская земля начала уничтожать россиян – доигрались политики, вырастив чертей. А их не надо было долго искать, у каждого белого и красного он был на шее. Вспомните Гоголя, примерно так ответил пан Пацюк кузнецу Вакуле, когда тот пришел к нему в поисках черта. И возникает вопрос, зачем искать черта тому, у кого черт за спиной?
Атаман-вешатель
Для некоторых людей единственное доступное удовольствие – мучить людей и наслаждаться их несчастьем.
Когда на Дальнем Востоке была установлена советская власть, белогвардейский атаман Григорий Михайлович Семенов (1890–1946) бежал в Маньчжурию, где при помощи японских оккупантов развернул энергичную работу по формированию войсковых частей для вторжения в восточные районы Советской России. Опираясь на японские штыки, Семенов объявил себя вождем казачества в Забайкалье.
4 января 1920 года «верховный правитель» России адмирал Колчак был разгромлен и в «ознаменование поражения» издал указ о передаче власти атаману Семенову. В нем, в частности, говорилось:
«Ввиду предрешения мною вопроса о передаче Верховной Всероссийской власти Главнокомандующему Вооруженными силами Юга России генерал-лейтенанту Деникину, впредь до получения его указаний, в целях сохранения на нашей Российской Восточной Окраине оплота Государственности на началах неразрывного единства со всей Россией,
Поручить генерал-лейтенанту атаману Семенову образовать органы государственного управления в пределах распространения его полноты власти.
Какой же он был правитель – без войска?! Выжатый лимон.
Но некоторое время еще свирепствовали подчиненные Колчака – атаманы Калмыков и Анненков, генералы Бакшеев и Власьевский, офицеры Чистохин, Филыпин, Михайлов, Шекунов и многие другие, однако время рассудило по-своему – победили красные.
Барон П. Н. Врангель, командуя в свое время Нерчинском казачьим полком, в своих воспоминаниях дал Семенову такую характеристику:
«Семенов, природный забайкальский казак, плотный коренастый брюнет, ко времени принятия мною полка состоял полковым адъютантом и в этой должности прослужил при мне четыре месяца, после чего был назначен командиром сотни. Бойкий, толковый, с характерной казацкой сметкой, отличный строевик, храбрый, особенно на глазах начальства, он умел быть весьма популярным среди казаков и офицеров.
Отрицательными свойствами его были значительная склонность к интриге и неразборчивость в средствах для достижения цели. Неглупому и ловкому Семенову не хватало ни образования (он кончил с трудом военное училище), ни широкого кругозора, и я никогда не мог понять, каким образом мог он выдвинуться впоследствии на первый план гражданской войны».
18 декабря 1917 года на станции Маньчжурия Семенов разоружил и распустил разложившиеся и дезорганизованные части русской армии, находившиеся в полосе отчуждения Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД), разогнал Маньчжурский городской совет, в котором было засилье приверженцев социалистических взглядов. Затем Семенов пополнил и хорошо вооружил свой более чем полутысячный отряд, и 29 января 1918 года вторгся в Забайкалье, заняв его восточную часть – Даурию, где быстро сформировал три новых полка общей численностью в 900 сабель. А к апрелю 1918-го его Особый Маньчжурский отряд составлял уже более 3000 бойцов. К весне 1919 года численность Отдельной Восточно-Сибирской армии, которой командовал Семенов, достигла десяти тысяч штыков и сабель.
Вступающему в добровольческий белый отряд 27-летнего есаула Семенова задавали три вопроса: «В Бога веруешь? Большевиков не признаешь? Драться с ними будешь?» И добровольцы шли к нему в отряд, напуганные красным террором, разрухой, голодом и бесправием. Войско атамана был разношерстным и состояло из отчаяннейших офицеров, казаков, бурят, баргутов и знаменитых китайских бандитов-хунхузов.
Семенова по праву называли «атаманом-вешателем», так как, по его словам, у него «патроны ценятся очень дорого»… «большевики права на жизнь не имеют. Самый лучший большевик – тот, который на виселице». К большевикам Семенов относил всех, кто сочувствовал советской власти.
В городе Троицкосавске Забайкальской области, расположенном у самой границы с Монголией, семеновцами был организован застенок, в который свозились для физического истребления «неблагонадежные» из Западной Сибири и Дальнего Востока. Только в городской тюрьме было уничтожено свыше 1500 человек. Заключенных содержали в казармах в невыносимых условиях, в результате чего только за два с половиной месяца от голода и болезней умерло 350 человек. Даже невиновных они уничтожали – не хотели иметь свидетелей.