Разлом. Белый и красный террор
Шрифт:
Но вернемся в 1915 год. «Пополненцы» были совершенно необучены военному ремеслу. Раздувая численный состав частей, они умножали количество едоков, не увеличивая количества бойцов.
Не получив ни воинского воспитания, ни военного обучения, эти «ратники» сразу же оказывались в аду летних боев 1915 года. Именно из них появилось много дезертиров, сдавшихся в плен, членовредителей и даже самострелов. Винить этих несчастных людей, резко переменивших уклад жизни, нельзя – упрекать надо было тех, кто отправил их на фронт. Вина лежала на Военном ведомстве – Главном штабе и подвластных ему мобилизационных
Покидая госпитали и медицинские части, бывшие унтер-офицеры и солдаты не возвращались в родные роты, батальоны и полки, а отправлялись в первые попавшиеся части, а то и вовсе бежали домой…
Слабые стороны русской армии обнаружились сразу. Прежде всего они отражали факт бедности основной массы России, неграмотность половины ее населения. Такие солдаты, при всей их природной смекалке и смелости, с трудом ориентировались на местности, тяжело усваивали нехитрое устройство индивидуального оружия, терялись в сложной обстановке.
Русская армия имела 850 снарядов на каждое орудие, в то время как в западных армиях приходилось от 2000 до 3000 снарядов. Вся русская армия имела 60 батарей тяжелой артиллерии, а германская – 381 батарею. Русские заводы производили лишь треть пулеметов, запрашиваемых армией, остальные закупались во Франции, Дании, Британии и Соединенных Штатах. Два из трех снарядов для орудий завозились из-за границы. Чтобы достичь русской пушки, каждый снаряд в среднем проделывал путь в 6,5 тысячи километров, а каждый патрон – в 4 тысячи километров.
К лету 1915 года военное ведомство в лице Артиллерийского департамента заказало на отечественных заводах 9000 пушек, а получило только 88!!!
Почти каждый пулемет имел собственный калибр патрона, что осложняло снабжение войск боеприпасами.
В армии из-за нехватки трехлинеек насчитывалось более десятка типов винтовок: японских «Арисака», американских «Винчестеров», английских «Ли-Энфилд», французских «Грас-Кропачек», старых русских берданок и других. Все они требовали своего патрона.
Чтобы произвести 156 деталей, составляющих современную винтовку, требовалось 1424 операции и 812 замеров!!!
Недостаточно развитая сеть железных дорог делала снабжение русской армии исключительно сложным и дорогостоящим.
В своих воспоминаниях бывший военный министр Сухомлинов со временем скажет, что Россия не породила военных гениев, грамотных полководцев, а ее армия отражала слабости страны во многих сферах. Бездумно мобилизовывались в армию квалифицированные рабочие. Невоенные отрасли промышленности рухнули довольно быстро, озлобляя страдающее население. Отсутствие промышленных товаров лишало стимула сельскохозяйственных производителей. Одним словом, русскому солдату приходилось туго – хоть Лазаря пой, хоть волком вой.
Развитие событий на фронтах в дальнейшем нет смысла описывать, ибо об этом много уже написано, и это другая тема обсуждения.
Россия вступала в полосу своих несчастий и неудач. К самым укоренившимся бедам: воровству, бездорожью и дурости – присовокупились в военное время дополнительные глупости: неумение использовать наличные ресурсы и бахвальство – неукротимое
Мифы о «бездарности генералов», «отсталой стране», «слабой экономике» не следует брать на вооружение. Кстати, Россия была единственной страной, где в ходе этой войны, особенно в конце ее, шел экономический рост. Поэтому причиной поражения России был не военный и не экономический фактор, а политический.
К концу войны «оборонка» России набирала ход – запасов, созданных во время кампании 1917 года: снарядов, патронов, винтовок, пулеметов, обмундирования, хватило потом и РККА на всю Гражданскую войну. Все происходило по Бисмарку: «Россия долго запрягает, но потом быстро едет!» Так могло случиться, но не случилось…
В феврале 1917 года армия и страна были брошены в хаос безвластия и смуты. Дух армии, общества был подорван, фронт стал разваливаться. Поэтому народ в Петрограде в считаные дни сверг царское самодержавие. После трех столетий господства династия Романовых прекратила властвование.
Внутренние и внешние враги на 31-й месяц Первой мировой войны смогли организовать две революции, которые стали причиной поражения России. Власть буквально валялась на улицах Петрограда, ее практически без боя подобрали большевики, обещавшие власть – советам, землю – крестьянам и мир – народам. Фильм Сергея Эйзенштейна «Октябрь» о штурме Зимнего дворца – это фантазия режиссера. Никакого штурма не было, а был постепенный захват Зимнего дворца большевиками.
А вот дальше началась рубка внутри России – гражданская бойня, к организации которой приложили руку военные изменники России. Тот же генерал Гурко, бежавший через Архангельск в Лондон, призывал британского короля Георга к войне с оставленной им разрушенной Россией. Вскоре образовалась Антанта из 14 стран. За кого она воевала – за большевиков? Нет! Для Антанты они были красной сволочью. За продолжение монархии? Нет! Страны Антанты ее тоже ненавидели. Они жестоко воевали с российским народом за свои национальные интересы – урвать в этом хаосе хоть шерсти клок.
Не на этой ли почве появилось выражение, что целью военных мемуаров является не восстановление истины, а вторичное уничтожение противника и возвеличивание пишущего о тех или иных событиях. Ради такого словоблудия будут истреблены сотни гектаров леса и тонны бумаги…
Но ничего не поделаешь – историю пишут победители.
Социальная тектоника
Революционеры поклоняются будущему, но живут прошлым.
Англосаксонская, особенно английская, политическая элита исторически всегда была заточена против России и ее союза с Германией. Она делала все возможное и невозможное, чтобы столкнуть лбами эти две мощные континентальные державы. Еще Отто Бисмарк – канцлер Германии в середине XIX века писал, что Англия в войне употребляла европейские государства как «отличную пехоту» – читай «пушечное мясо».
Его современник британский писатель и историк Томас Карлейль утверждал, что обязанность всех континентальных держав – вести войны в интересах Англии.