Разлучница
Шрифт:
– А друг?
– Ты мне не друг!
Да. Он не был ее другом. Все, что он говорил ей, и все, что делал в отношении ее, имело одну цель – завлечь Маделин к нему в постель. Это было не дружеское поведение. Однако у него вообще не было друзей. Алексей не заводил ни с кем дружеских связей. Он никогда не был общительным человеком.
– Это правда. – Алексей заглянул в ее глаза. Он увидел в них горячее желание – такое же, как и у него. – Ты собираешься и дальше притворяться, что между нами нет ничего, кроме рабочих отношений?
Маделин
– Да, собираюсь притворяться. Потому что зачем нам другие отношения?
Алексей придвинулся к ней, ожидая – она отступит от него, но Маделин не шевельнулась. Она твердо стояла на месте, уперев руки в бока.
– Ничего долговременного, – сказал он. – Предпочитаю кратковременные связи.
– Например, как с той женщиной, с которой ты сейчас говорил?
– Нет. Я даже не знаю ее имени.
Маделин смотрела на него секунду, сжимая и разжимая кулаки и переступая с ноги на ногу. И вдруг, шагнув вперед, она обхватила руками его лицо. Голубые глаза ее были серьезными, когда она взглянула на него. Затем, поднявшись на цыпочки, Маделин поцеловала его.
Поцелуй ее был неуклюжим, не совсем умелым, но страстность его затмевала собой отсутствие мастерства. Маделин целовалась так, будто долго голодала, и Алексей был более чем готов удовлетворить ее голод.
Обхватив Маделин за талию, Алексей привлек ее к себе и застонал, когда к нему прижались полные груди. Ее язык, нежный и влажный, облизывал его губы, а он отвечал ей тем же, наслаждаясь сладким ртом.
Исступленный звук вырвался из ее горла и замер на губах, когда Маделин, подняв руки, крепко вцепилась в его плечи. Обхватив ее затылок другой рукой, он запустил пальцы в длинные шелковистые волосы.
Только попробовать? Он хотел пировать. Хотел гладить гибкое тело, нежное и нагое. Хотел ощутить ее кожу, гладкую и теплую. Хотел насладиться каждым сантиметром ее плоти…
И вдруг – так же неожиданно, как поцеловала его, – Маделин отпрянула назад. И Алексей отпустил ее, не сводя с нее глаз. Зрачки ее были расширены, губы припухли, щеки раскраснелись, груди высоко поднимались и опускались, в такт прерывистому дыханию.
Она провела рукой по своим растрепанным волосам.
– Мне надо… надо идти, – сказала она, и голос ее дрожал.
– Надо идти? – спросил он охрипшим от возбуждения голосом.
– Я подумала – это не будет так хорошо, как я себе представляла. Никогда не может быть, ты же знаешь.
– И что дальше?.. Разве тебе было плохо? – спросил он.
Она снова повернулась к нему.
– Я не могу, – просто сказала она. – Это непрофессионально.
– Мы забыли о профессиональности минуту назад.
– Да, забыли. Но продолжать… будет еще более непрофессионально.
Маделин стояла перед ним, и взгляд ее был твердым. И в то же время в нем сквозила пугливая настороженность,
– Хорошо, Мэдди, если ты не хочешь, то это твой выбор. Я никогда не уговариваю женщин ложиться со мной в постель. Но я знаю – ты испытываешь ко мне притяжение. Ты сама доказала это. А что касается профессионализма, то барьер уже перейден, без всякого секса…
Она покачала головой, встряхнув темными кудрями:
– Все сотрудники в офисе сразу заметят это. А я слишком заинтересована в этой работе. – Глаза ее сузились. – Ты ведь не уволишь меня, если я откажу тебе?
– Я сказал тебе, что никого не уговариваю, и никого не вынуждаю заниматься проституцией, чтобы получить работу. Возможно, я безжалостен в вопросах бизнеса, но не в моих привычках насиловать кого-либо.
Маделин сглотнула комок, застрявший в горле. Только что она совершила вторую крупнейшую ошибку в своей жизни. Ну хорошо, возможно, третью, но от этого она не перестала быть самой большой. Ей нельзя было целовать Алексея.
Но фантазии никогда не уживаются с реальностью, а ей так отчаянно хотелось избавиться от желания, которое она испытывала к нему! Сделать что-то, чтобы это безрассудное влечение покинуло ее. А еще ее охватила жуткая ревность, когда она увидела, как какая-то женщина гладит Алексея по руке и шепчет ему что-то на ухо.
До сих пор физическая сторона отношений между женщиной и мужчиной никогда не привлекала ее. В ее отношении к мужчинам превалировали эмоции, а не физическое желание.
Но поцелуй Алексея словно пронзил ее тело электрическим током, который полностью обезоружил ее. Она растаяла под его теплом. И на этом надо было поставить точку. Ей надо было напомнить своему телу – вся эта физиологическая дребедень ни имеет никакого значения!
– Конечно, ты не делаешь этого.
Она верила ему. Он даже не пытался ее обольстить.
Не уверял, что она красивая. Не признался, что она нравится ему.
И он не лгал. И поэтому она поцеловала его.
– Я просто не могу…
Маделин вспомнила о том, что случилось в прошлый раз. И снова это был ее босс!
– Это не очень хорошая идея, – закончила она.
– Да, – согласился он.
Опустив голову, она прошла мимо него, направляясь к двери.
Когда он снова заговорил, голос его был тихим, но властным:
– Это не очень хорошая идея. Но я хочу тебя. Если ты желаешь того же, подойди ко мне сейчас, Мэдди. Я не играю в игры, не бегаю за женщинами…
Она не повернулась:
– Не могу изменить своего решения.
Алексей подошел к ней сзади, открыл дверь и пропустил ее вперед:
– Это твой выбор. Могу я проводить тебя до банкетного зала?
Маделин сдержанно кивнула. Лучше всего было притвориться, что ничего не произошло.