Разлюби меня...

Абрамова Анна

— Попьешь? — теплый мужской голос и сильные руки, которые слегка приподняли, чтобы cмогла напиться.

— Чертов тигр! — простонала я, вспомнив все.

— Ага! — улыбнулся Серый, — понравился?

— Нееет, — мотнула головой и снова застонала.

Уж лучше не делать резких движений.

— Что с моей девочкой? — я не смогла определиться нравится она мне или нет, и все-таки попыталась найти ее в своей душе, но волчица не отзывалась.

— Спит твоя девочка! Умаялась так носиться, — покровительственная усмешка слышалась в голосе

Серого.

— Серый, — позвала тихо-тихо, — а тебе тоже так плохо было, как и мне.

— Не, я ж пацан был, готовился. Да и зверя в первые же три часа подчинил.

— А я не подчинила? — кто его знает, как этих зверей подчинять, может уже и подчинила, просто не чувствую.

— Ты — нет, скорее она тебя, — Серый подоткнул подо мной одеяло, как заботливый папочка.

— И что теперь делать?

— А теперь спать!

И я поняла, что действительно хочу безумно спать. Так хочу, что глаза открыть не могу и уже начинаю видеть какой-то сон, поэтому успела только прошептать:

— Серый, ты только не уходи, посиди со мной, вдруг я пить захочу.

— Посижу, не переживай, — улыбнулся мой тигр, но этого я уже не слышала, проваливаясь в глубокий сон без сновидений.

Второй раз проснулась далеко за полночь. Серого в комнате не было, и я расстроилась. Обещал же не оставлять меня одну! Боль вроде спала, но в душе тянуло такой пустотой, что черная тоска навалилась с новой силой. Жить не хотелось, хотелось повыть и умереть.

Повыла, получилось как-то невразумительно и слабо. Пустота никуда не делась, только наполнилась серостью и мерзостью ощущений.

Пришлось вставать и идти искать свет во мгле. Обратилась к магии огня, но тоска поглотила и ее, попыталась развеять ветром, но куски серости снова сливались в одну непроходимую боль, попробовала залезть под душ, водой смывая ощущения, пытаясь найти поток и погрузиться в него с головой — и тишина.

Вышла в коридор, в поисках той души, которая хоть как-то облегчит непрекращающуюся тоску и вдруг…Запах…мелькнул и пропал…Запах, который заставил мою волчицу шевельнуться и поднять уши. Запах, который наполнял пустоту радугой. И шел он из комнаты сына Ланы и Марка.

Подошла к двери, постояла минутку, раздумывая, что же там такое может быть, что тянет со страшной силой. А запах манил, требовал зайти, уткнуться в его источник и дышать, дышать, дышать, оживая, возвращая себе краски жизни.

Я больше ни минуты не задумалась. Избавиться от тоски, заставить свою волчицу чувствовать, вернуть ее к жизни. Зашла в комнату, огляделась по сторонам. Яркий лунный свет проникал сквозь не зашторенное окно.

Итак, что мне здесь надо. Подошла к книжной полке, проведя пальчиками по корешкам книг. Посидела за столом, прислушиваясь к себе. Подошла к широкой кровати, застеленной так ровно, что нарушать идеальность поверхности не хотелось.

Сквозь запах свежестиранного белья, прорывался еле уловимый запах хвои, морозной свежести и свободы. Именно здесь запах

был сильнее всего, притягивая, приманивая, не давая уйти. Не смогла больше сопротивляться, да и голые ноги замерзли стоять на холодном полу.

Откинула покрывало, забралась в кровать, залезла под одеяло с головой, сворачиваясь в клубочек, наконец-то обретая покой. Буду жить здесь, наплевать на законы гостеприимства. Закрыла глаза и поняла, что счастлива. Счастлива как никогда, наполненная мыслями, чувствами, красками. Заснула со спокойной душой и улыбкой на губах.

***

Проснулась уже к обеду, бодрой, веселой, собой! Тихий шёпот заставил сделать вид, что все еще сплю, хотя лежать под одеялом было душно и жарко.

— Как думаешь, что она делает в комнате Стаса? — голос звучал глухо и слова было плохо разобрать, это злило.

— Ночью пришла, на запах, думаю, — Лана говорила спокойно и чуть громче.

— Ну да, сейчас все ее чувства обострены, волчица чувствует сильного волка!

— Скорее всего, — сомневалась Лана, — хотя у нас поблизости много сильных волков!

— Этот был ближе всего! Запах Стаса привлекает волчицу, успокаивая зверя. Не думаю, что теперь волчице будет интересен кто-то еще.

— С одной стороны, это хорошо, — рассуждала Лана, — ты ведь знаешь, Серый, как только пойдет слух, как только волки почувствуют в ней сильную волчицу, здесь такое начнется! Нам всем мало не покажется! Да молодые волки будут уничтожать друг друга за сильную самку, и неважно, кто привлекает волчицу, кто нет. В конце концов, ей придется самой отстаивать свою свободу, и все равно в каждую минуту, в каждый миг, волки буду хотеть поставить на ней свою метку. А она так беззащитна сейчас, так слаба…

— Я на время могу забрать ее к отцу в гарнизон, — засомневался Серый, — тиграм не интересна волчица. Да и волков на службе сейчас не очень много.

— Действительно ли тиграм не интересна волчица? — заулыбалась Лана. — Что же ты просидел всю ночь возле кровати этой сумасбродной девчонки? Зачем первым мчался на поиски? Как смог вернуть ее в клан?

— Я не в счет, — тяжело вздохнул оборотень.

— Серый, — Лана аккуратно погладила рукав куртки. — ее волчица сделала свой выбор. Тебе не на что надеяться. Все правильно! У этой воличце должен быть сильный волк. Тебе не справится, даже, если ты очень захочешь!

— Лана, — Серый дернулся, как будто его ударили, — дай мне шанс. Стаса не будет долго, вдруг не все еще потеряно.

Все, я уже не могла больше лежать под одеялом:

— Это моя комната, я здесь буду жить! — завопила, откидывая одеяло.

Серый притворно вздрогнул, а Лана рассмеялась.

— Страшилка, — захохотал Серый, — если бы увидел прекрасный принц, он бы точно сбежал.

Подумаешь! Я тут же обиделась! Вообще-то я кажется болела или не болела? Снова забралась под одеяло, утыкаясь в подушку. Ууууу, вкусно как пахнет! Успокаивает!